Ну и еще кусок того же.
Надеюсь, к выходным закончу.
Слегка всхолмленную равнину излучины Сириона густо рассекали перелески и заросшие неглубокие овраги. Объезжать их было несложно – почти каждая прогалина соединялась с другой травянистой гривкой или некрутой ложбиной. Ручьи и речушки кони переходили вброд так, что всадникам не приходилось поджимать ноги. Над полянами пошире медленно кружили коршуны.
Взятый с собой припас Альквен рассчитала на дорогу до ближайшего пограничного поста. Но все же на второй день пути сбила стрелами двух тетеревят. Лутиен взялась набрать дикого укропа и кислицы на приправу. Заменившие тарелки лепешки, пропитавшиеся горячим мясным соком, послужили вторым блюдом.
Среди ночи налетела тучка, сбрызнула траву дождиком. Лутиен сбросила обувь и принялась танцевать среди сверкающей под утренними лучами травы. Она порхала и кружилась, пока разведчик не позвал ее к костру.
- Как радостно утро! – воскликнула королевна, усаживаясь на ворох еловых лап. – А когда Анор взошел первый раз, многие растерялись. Все так переменилось под его лучами, что давно исхоженные леса показались незнакомыми. Я же сразу поняла, что этот новый свет изменит мою судьбу…
- Судьбу свою каждый строит и взащивает, Таурвен.
- Нет! Она приходит неожиданно. И все меняется. Прежнее, долго любимое, становится словно бы серым и ненужным. А впереди открывается новое и прекрасное!
- Только стремясь к этому новому и прекрасному, стоит посматривать под ноги, - хмыкнула Альквен. – Чтоб не забрести в болото… и не завести туда других.
Дорога не утомляла деву. Она приспособилась упираться в стремена, и Альквен стала на гривах посылать коней коротким галопом. Потом они снова ехали шагом, отводя руками низкие ветки. В полдень останавливались на короткий привал, расседлав коней. Стоило Анару коснуться горизонта, разведчик начинал выбирать место для ночевки. Густые ельники стали встречаться чаще, в них можно было не заботиться об укрытии от дождя. Топлива и материала для подстилки под плащи в них тоже хватало.
Хоть и стояло тепло, воздух уже сделался по-осеннему прозрачен. Со взлобков хорошо был виден текущий здесь с запада на восток Сирион. Еще день неспешной езды – и они окажутся у спрятанного под холмом убежища.
Альквен застегивала седельные сумки, а Лутиен собирала неподалеку последние ягодки черники.
Громкий шорох в малиннике разведчик и лошади услышали одновременно. Тельпио испуганно всхрапнул, Кулурин фыркнул и ударил копытом.
Серая голова высунулась из розоватых стеблей. Между желтыми клыками мотался почерневший язык.
Налучье уже висело на седле. Альквен выхватила из кошеля на поясе сразу три звездочки. И не обсчиталась: второй варг свалился слева от кострища, третий растянулся поперек первого.
- Таурвен!
Королевна сразбегу прижалась плечом к ее спине, подхваченная под коленки оказалась на седле боком.
- Садись и держись за гриву!
Лук все же натянуть можно только стоя на земле…
Теперь как можно скорее на открытое место. Там не нападут сзади.
Кони во весь опор промчались по извилистой прогалине между лесными мысами. И в заросшей тальниками низине почти навстречу выскочили еще семь варгов.
- Хей-ей!
Кулурин, злобно взвизгнув, рванулся вверх на пригорок. Альквен скинула с плеча лук.
Целить следовало в загривок или в крестец, чтобы сразу перебить позвоночник, раз уж невозможно просто отсечь голову.
А на противоположном склоне варгов оказалось вдвое больше…
У редкого березняка разведчик чуть сдвинул колени. Было два тула, в каждом по десятку стрел… Альквен все же опустила руку, проверяя, не ошиблась ли. Нет, все было верно. Остались только звездочки и три метательных ножа. А высокий вейник в полулиге внизу и справа шевелится недвусмысленно.
- Держись крепче!
Варги бегают медленнее коней. Но и устают гораздо позже даже валинорских скакунов. Сирион в трех лигах, и других вариантов нет.
На спуске разведчик перевел коней на рысь – не хватало еще рухнуть на глубину у берега.
- Таурвен! Держись за гриву и ноги из стремян!
Тельпио послушно вошел в реку за старшим конем.
- Сползай с седла направо и держись как можно крепче!
Четыре варга врезались в воду позади на расстоянии в половину перестрела.
Кулурин, повинуясь руке на затылке, перестал бороться с течением. Здесь намывным был северный берег, и Сирион сам подталкивал плывущих куда надо.
Альквен несколько раз оборачивалась – варги очень заметно отставали. Более того – один вдруг без сопротивления ушел под воду.
Кони, тяжело поводя боками и фыркая, выбрались на илистый мысок.
- Давай наверх вон к тем ветлам! Кулурин, наверх!
Сама Альквен побежала вдоль берега налево. Вытащив из ножен экет, вошла в воду выше пояса.
Обезглавленные туши скрылись в воде, как мешки с камнями. Река понесла пахнущую тухлым мясом маслянистую пленку.
Лутиен стояла под деревьями, ухватившись за гриву Тельпио.
- Ты убил их всех, Альфор?
- Во всяком случае тех, что за нами непосредственно гнались.
- Я думала – ты остановишь их своим воем. Ты же говорил, что с волками можно говорить.
- Так то с волками. А это были варги. Твари Моргота.
Поднимаясь к сосняку на верхней террасе, разведчик поглядывал на дальний берег. Нет, никто больше не появился у воды.
- Их прислал Моргот?
- Или Саурон. Для нас разницы нет. Ума у этих тварей не больше, чем у мухи. Но и нападают они на все живое так же тупо и неотвязно, как мухи в жару. Пока не убьешь – не отстанут.
Под нестарыми соснами было тепло.
- Так, - Альквен вытряхнула на траву содержимое всех четырех сакв. – Хлеб и запасное белье намокли, и у нас ни одной стрелы.
- Что же нам теперь делать?!
- Вот, выпей, - разведчик подал королевне свою флягу. – Чуть обсушимся, кони высохнут и отдохнут, и тронемся по берегу на запад. Надо одолеть лиг двадцать и переправиться обратно на нашу сторону. Там мы сразу окажемся в нужном месте.
- В Наргортонде?
- Нет, только на заставе. Зато оттуда тебя до самого города будет сопровождать сильный отряд.
- Но ты один перебил всех этих… варгов!
- Повезло. Если бы до берега было чуть дальше, а варгов чуть больше, так легко не отделались бы.
- А твой меч?
- Экет? Если только встать спиной к дереву… Но что случилось бы тогда с тобой? Да и коней они бы покалечили. Кулурин, конечно, себя в обиду не дал бы… если бы их оказалось меньше десятка.
- Бе… тот адан говорил, что убил множество тварей Моргота. Но вот каких – он не рассказывал. И как – тоже.
- Теперь ты сама видела, как это делается. Однако оставаться здесь до темноты нам не стоит. Смотри, вон кряж. С него далеко видно, а нас рассмотреть не дадут заросли черемухи. Придется пройтись пешком – пусть кони еще отдохнут.
- Альфор… - глядя себе под ноги, тихо произнесла королевна. – Ты такой… такой ловкий и отважный. Если бы не ты… можно, я тебя поцелую?
Хорошо, что Альквен стояла лицом к реке, и Эльвэн не увидела, как взлетели ее брови. Привычка соображать на лету и во всем искать пользу делу сработала через мгновение.
- Пожалуйста, - каниэ Аркалондэ подставила щеку холодным губам.
До облюбованного кряжа пришлось пробираться через пару оврагов с ручьями на дне. Лутиен шла следом за нолдэ, а Тельпио тыкался носом в спину королевне.
Хлебную кашу чуть подпекли, выложив на листья мать-и-мачехи поверх раскаленных камней. Копченое мясо и жирный сыр от воды не пострадали.
Альквен развесила на кустах потники и – вверх дном – пустые саквы. Ее суконный плащ грел, хоть и влажный, а блестящий плащ королевны вообще, кажется, не набрал воды.
- Альфор… в глазах Эльвэн отражались угольки дотлевающего костра. – Я знаю, что у тебя никогда не было мельдэ. Почему?
- Наверное, не встретился никто, кому отозвалось бы сердце, - разведчик ответил вроде бы раздумчиво, хотя его чувство неожиданного собралось пружинкой.
- Но девы не могли не тянуться к тебе!
Росомаха едва заметно пожала плечами:
- Не могу вспомнить ничего похожего.
- А если бы дева призналась тебе в любви? Я знаю, у вас, голодрим, такое не считается непристойным.
- Естественно. Если утаить свои мысли – кто о них догадается?
- То есть, ты не посчитал бы такое признание беззаконным?
- Не доводилось слышать о законах, регулирующих признания и ответы на них! – разведчик тихо рассмеялся. – Отдыхай, Таурвен. Завтра придется ехать без остановок.
Королевна было улеглась на веточный ворох, но почти тут же высунула нос из-под капюшона своего плаща:
- Тебе бы понравилась… дева, похожая на меня?
- Даже в Амане мне не довелось найти деву прекраснее тебя, Таурвен.
«Что-то будет! Подумай, Росомаха!».
- Совсем никого? Но мои… мои родители говорили, что король Тингол встречал в Амане валиэр и рассказывал об их красоте. Ты видел кого-нибудь из Высших, Альфор?
- Всех. И никому из них ты не уступишь, - Альквен сказала это чистосердечно, ибо наипрекраснейшей считала Нерданель.
Лутиен повозилась под своим плащом, вроде бы притихла, но потом добавила:
- И Мелиан говорила то же самое…
Путники поднялись с рассветом. Толстые потники, а тем более сумки высохнуть не успели, но коней все же пришлось оседлать. Чтоб не стереть им спины, пошли пешком, стараясь держаться гребня берега.
Альквен то и дело чувствовала на своей спине восхищенный взгляд королевны и старательно делала вид, что это ей приятно, хоть и смущает.
Ближе к полудню все же остановились перекусить, но костра не разводили. Одолеть нужное расстояние засветло не получалось. Да и перед переправой следовало дать коням отстояться и попастись. В лесу трава была малосьедобной для этих животных, потому пришлось под вечер спуститься на приречный луг.
И тут разведчик увидел вьющуюся между кустами тропку.
Встреча с живущими здесь никак не входила в планы каниэ. Дориат рядом, пограничники вполне могли навещать поселки халадинов. А Лутиен обязательно должна была оказаться в Нарготронде. Как ни самовлюблен Тингол, а говорить с нолдор ему тогда придется.
Надо пройти осторожно, прислушиваясь к звукам над водой. Река – она как голосовая труба. Синеющая на том берегу дубрава хорошо знакома – за ней как раз скрывается пост…
Они уже миновали покошенный луг, когда сверху раздались громкие мужские голоса.
- Таурвен! Скорее!
- Это орки?! – королевна прижалась к боку Тельпио.
- Нет, это эдайн.
- Они враги?
- Вряд ли. Просто нам следует поторопиться найти место для ночевки.
- Но если они не враги – почему бы нам не переночевать у них? Моя обувь так и не высохла. И я знаю, что эта земля находится под покровительством… короля Дориата.
- Именно потому и надо уйти поскорее. Король Тингол не терпит нас, воинов Феанорионов.
- Не опасайся, Альфор! – в голосе Лутине прозвучали покровительственные нотки. – Я попрошу за тебя здешних жителей. Я знаю, что им сказать.
Альквен хотела было просто забросить деву на коня и бегом скрыться в липняке: «А ты не опасаешься снова попасть в гнездо на дереве?!». Но было уже поздно.
Сверху по тропе шли мужчины и женщины – всего не меньше десятка. Женщины несли большие корзины, их спутники двигались налегке.
Заметив издали лошадей, эдайн остановились. Двое мужчин принялись натягивать луки. Альквен, подхватив под руку королевну, пошла им навстречу.
- Да будет славен род Детей Анора! – произнесла она, чуть склонив голову.
- Приветствую вас, эдайн! – Лутиен выпрямилась и сделала жест правой рукой от груди.
- Да это эльфы! – ахнув, произнесла на талиска одна из женщин.
- Счастливы мы, повстречав на этом берегу Старший Народ, - выступив вперед, поздоровался на синдарине старший из мужчин.
- Не окажете ли вы нам гостеприимство на эту ночь? – продолжала королевна.
- Это будет нам великим почетом.
Самый молодой на вид из мужчин еще раз поклонился эльдар и жестом пригласил следовать за собой.
Поселок состоял из десятка полуземлянок, но огорожен был крепким частоколом. Альквен отметила, что бревна не успели еще потемнеть.
Стоило эльдар войти в ограду, как набежавшие подростки принялись помогать раскладывать под навесом седла и сумки. Лутиен две женщины повели в отдельно стоящую землянку.
Помощники переговаривались на талиска.
Альквен уже поняла, что судьба завела их в поселок недавних беженцев – беорингов. Она проезжала тут, разыскивая Эмельдир. Это место она миновала гораздо севернее, но такой же градец кунгин находился поблизости, лигах в четырех, не дальше. Завтра утром следовало покинуть эдайн как можно скорее.
За ужином Лутиен бросала на разведчика многозначитльные взгляды. И прежде чем отправилась за занавес на предоставленную ей постель, тронула за руку.
- Альфор, нам надо будет завтра отправиться в соседнее поселение.
- Зачем? Мы же спешим в Нарготронд.
- Здешние эдайн сказали, что в том городке сейчас находится Берен. Тот самый адан, о котором я тебе говорила. Мне нужно обязательно встретиться с ним.
Еще не легче! Впрочем, оказавшись в лесу, можно просто пуститься галопом по тропе в сторону реки. Королевна конем править не умеет нисколько…
Видимо, вся долгая привычка не помогла разведчику скрыть неудовольствие. Эльвэн рассмеялась, пожав тому руку:
- Мы не задержимся! Я только отдам ему кое-что.
Королевна глянула на свою правую руку. На пальцах среди серебряных колец виднелось сплетенное из темных, но не черных волос.
Провожать эльдар в градец кунгин взялись сразу трое эдайн. Лошадей у них не было, да и тропа предназначалась для пеших. Альквен шла позади, а Лутиен беседовала со знающим синдарин мужчиной. Тот через слово благодарил эльдар и особо короля Финрода за помощь народу в тяжелую годину. Стараниями нарготрондцев в домах теперь достаточно хлеба и соли, а оркоту так шибанули конники в черных нараменниках, что гламхот боятся и подходить к опушкам на севере.
По пути остановились на берегу крошечной речушки. Эдайн поделились жареной птицей и хлебом, эльдар – сыром и питьем.
Поселение кунгин стояло на холме, на склонах вокруг стен был тщательно вырублен весь кустарник. Вместо простого палисада эти стены состояли из узких срубов, над которыми возвышались стрелковые башенки.
Эльдар у ворот встретила неплохо вооруженная стража. Один из стражников поприветствовал Альквен как знакомого.
Эмельдир приняла гостей в своем тереме посреди городка. Кунгин снова благодарила нолдор за помощь и приглашала подольше погостить у нее.
- Благородная Эмельдир, - Лутиен нетерпеливо нарушила этикет бывших горцев. – Могу ли я побеседовать наедине с твоим сыном Береном?
- Мой сын вернется из леса перед закатом, прекрасная дева, - не выдавая удивления, кивнула та. – За это время вы успеете отдохнуть. Не беспокойся о конях, благородный воин, о них хорошо позаботятся.
Альквен надеялась, что в случае спешного отъезда знакомый стражник без разговоров откроет им ворота.
Под вечер во двор терема вощла шумная компания мужчин. На землю свалили несколько оленьих туш, связки боровой дичи.
Вскоре лесенка заскрипела под тяжелыми шагами. Сидевшая на пестром полавочнике Лутиен грациозно поднялась. Устроившаяся в уголке за печью Альквен изготовилась к действию.
- Моя королевна! Ты нашла меня! – опрокинув по пути складной табурет, адан обхватил Эльвэн обеими руками.
- Да. Я наконец нашла тебя, - шевельнув плечами, та попыталась высвободиться.
- Я знал, что твоя любовь преодолеет все преграды, возведенные злодеями. Я не добыл еще сильмарилла, но раз ты сама пришла ко мне…
- Подожди, - Лутиен, наконец, раздвинула объятия. – Я пришла к тебе, чтобы сказать…
Она сняла волосяное кольцо и на ладони подала его Берену.
- Вот, возьми. И отдай мне мое.
Адан застыл так же, как в зале Нарготронда, получив письмо от матери. Альквен захотелось пальцем вернуть на место его челюсть.
- С того дня, когда мы обменялись обещаниями, года еще не прошло. Возьми свое кольцо и не держи на меня обиды.
Ступор постепенно сходил с Берена. Он закрыл рот и поводил глазами туда-сюда.
- Ты… больше не любишь меня, моя королевна?..
- Листья нашего прошлого лета опали, и на их месте распустились новые. Я встретила того, кто люб мне на самом деле.
- Кто он?! Ваш Даэрон, свистун на дудочке и тренькала?! Трус, не покидавший Огражденных земель?! Я провел в смертельных битвах долгие годы…
- Я слышала о твоих подвигах только от тебя. Мой избранник сражался у меня на глазах и спас меня от неминуемой гибели. О его отваге мне не нужно узнавать со слов. Верни кольцо и уходи. Завтра мы уедем в Нарготронд и не встретимся больше никогда.
- Лутиен! – Берен за руку подтащил деву к себе. – Как ты можешь!.. После всего, что между нами было!.. Зря говорят, что среди вас, эльфов, не бывает изменников! Одну я вижу перед собой!
- Не смей произносить такие речи! Отдай кольцо и оставь меня! – Эльвэн изловчилась и сдернула черное плетение с пальцы беоринга.
Вырвавшись, она подбежала к печке и швырнула в топку оба волосяных комочка.
- Нет! – Берен ринулся следом.
Деваться из запечья было некуда, и разведчик предстал перед разъяренным аданом в задумчиво-расслабленной позе.
- Еще один предатель! Но теперь ты не уйдешь!
Альквен нырнула под протянутую к воротнику ее куртки руку, оставив отвергнутого жениха с глазу на глаз с совком и помелом. Но тот не унялся – повернулся вепрем и снова бросился, воздев кулак. Многострадальный стул отлетел к стене, рассыпавшись на части. Лутиен ойкнула.
Росомаха могла уложить противника надолго одним прикосновением. Но тут был чужой дом и нападал хозяйский сын. Потому она просто уклонилась от удара, отступая к двери. А следующий наскок вынес адана на створку, которую он открыл собственным лбом. Засов скользнул в проушины.
- Ужасно! Он обезумел! Я никогда бы не подумала, что он может поступать вот так!
«Разве он не был безумен, когда обещал купить тебя у отца за чужой камень? Но вот когда обезумел, стоило бы разобраться».
Снаружи в дверь колотили кулаками и ногами.
- Открой, трусливая тварь! Я вызываю тебя на поединок!
- Не принимай его вызова, Альфор! Я не хочу ничьей смерти!
- Никакой поединок не состоится без моего дозволения, – послышался твердый голос кунгин. – Стыдись, сын мой! Немедленно уйди отсюда, чтоб я могла принести извинения нашим гостям.
- Этот белобрысый – предатель и враг мой!
- У эдайн нет врагов среди эльдар. Остуди голову и попроси прощения у воина, которого оскорбил по горячности и неведению.
- Ни за что!..
Звук пощечины был звонким и отчетливым.
- Мы голодали и теряли людей, - кунгин говорила сквозь зубы. – Сейчас мы сыты и в безопасности. Уйми свою дурь, пока я не приказала посадить тебя в погреб, паршивец!
По лесенке прогремели сапоги. Потом раздался вежливый стук в дверную доску. Альквен отодвинула засов.
Эмельдир, переступив порог, поклонилась в пояс:
- Благородные эльдар, не держите зла на наш народ и моего непутевого сына. Долгие скитания по диким местам растроили его чувства и лишили сдержанности, подобающей достойному мужу. Он повинится перед вами, когда успокоится.
- Мелкий проступок одного не может разрушить нашей дружбы с вами, славная кунгин, - Альквен говорила спокойно и даже весело. – Нам не было причинено вреда, и вспышку вашего сына мы не сочтем обидой.
- Но с рассветом мы уедем, - добавила хмурая Лутиен.
- Такой быстрый отъезд опечалит нас, благородные эльдар.
- Не эта глупая ссора заставляет нас торопиться в дорогу, а важные дела. Будь мы свободны от обязанностей, мы погостили бы у вас столько, сколько требует наше уважение к тебе и твоему народу, славная кунгин.
Эмельдир еще раз поклонилась, Лутиен тоже отвесила поклон, Альквен кивнула по-воински.
Дверь закрылась.
- Никуда не уходи от меня, Альфор! Я не хочу, чтобы ссора возобновилась.
- Полагаю, кунгин найдет способ образумить сына хотя бы на вечер и ночь.
Все же уехать с рассветом Альквен не имела права. Закон вежества требовал обязательно попрощаться с правительницей.
Берен блистательно отсутствовал и в тереме, и во дворе. Возможно, кунгин и впрямь приказала гридням запереть разбушевавшегося сына от греха подальше.
Эмельдир согласно обычаю предложила гостям разделить с ней пищу. Сероватый хлеб был теплым, масло сбито не раньше, чем этой же ночью. В деревянные кубки налит малиновый мед.
Кунгин просила отвезти Финроду сердечную благодарность за помощь и защиту и уверения в вечном союзе. Альквен обещала, что сразу по приезде слова правительницы беорингов будут переданы королю.
А во дворе терема они чуть не столкнулись с десятком дориатцев!
Разведчик поприветствовал пограничников и показал жестом, что поговорит с ними чуть позже. Те ответили холодноватыми кивками – мол, обменяются новостями с дружинником нолдор, как только поздороваются с кунгин. Можно было бы быстро пройти к навесу, под которым лежало имущество путешественников.
Выдала себя сама Лутиен. Ее сперва не узнали в воинском наряде. Но та вдруг ойкнула и попыталась спрятаться за невысокой Альвен. И тут взгляды пришельцев обратились к ней.
- Королевна! – командир отряда быстро пошел навстречу. – Мы и не надеялись отыскать тебя в дебрях! Король и королева не знают покоя с того момента, как ты тайно покинула Дориат! Теперь их тревоге придет конец!
Альквен стояла, глядя в землю.
Сама она не без надежды на успех поиграла бы в догонялки с этим отрядом в лесу. Эльвэн на такое не способна. Не поможет и ее плащ – вон сколько во дворе коротколапых беорингских козопасов. Все усилия последних недель пошли прахом.
Лутиен горделиво выпрямилась:
- Напрасно вы все беспокоились обо мне. Я еду домой.
Она обернулась к разведчику:
- Ничего не опасайся, Альфор. Ибо не Таурвен я, безвестная лесная скиталица, а Лутиен, дочь короля Элу и владычицы Мелиан. Никто не посмеет повредить тебе в землях Дориата, когда мы предстанем перед моими родителями.
До самых границ Дориата пришлось идти пешком - пограничная стража не дозволила нолдо сесть на своего коня. Королевна ехала на Тельпио, заметно гордясь новоприобретенным умением. На двух ночевках распоряжалась стрелками, ставившими лагерь.
На заставе у Альквен отобрали экет, лук и ножи. О содержимом кошеля из твердой кожи на ее поясе дориатцы не догадывались.
Путешествие по стране Тингола мало отличалось от похода по пустынным землям. Правда, ночевали на ветвях дубов и вязов, где были устроены жердевые настилы с плетеными стенами и кровлей. Если у корней было тихо, то на высоте поддувал осенний ветер, шатая сооружение. Альквен снилась буря на Белегаэре. Дориатцев качание и свист ветра не беспокоили.
Менегрот скрывался под огромным скалистым холмом. Входной портал сторожили две надвратные башенки, к нему вела единственная, наверное, на весь Дориат неширокая мощенка.
Пограничники передали королевну и ее спутника страже портала. Прибежавшие девы обступили Эльвэн, одновременно укоряя за побег и восхищаясь отвагой. Ее собрались вести в личные покои для переодевания и отдыха.
Альквен с горечью понимала, что задание с треском провалено. Оставалось только воспользоваться суетой и попытаться выскользнуть за ворота. А далее – по примеру самого Соловья Огражденных Земель воспользоваться рекой. Но не лодкой, а каким-нибудь плавучим выворотнем. Кони сами сбегут домой при первой же возможности…
Лутиен снова схватила ее за руку.
- Я иду к отцу и матери! - королевна топнула ножкой.
Коридоры сменялись лестницами. Пол под ногами, как обычно делали кхазад, был отшлифоват, кое-где набран из разноцветных многоугольных плит. Стены украшала резьба в явно ногродском стиле. Но чем дальше от портала, тем чаще попадались росписи по штукатурке – звезды сквозь древесные ветви, птицы и цветы; а также гобелены с такими же изображениями. Несколько раз каменные мостики пересекали темные подземные речушки. Пахло сладковатым смолистым дымком от факелов в кованых держалках.
Коридор с темным лабрадоритовым полом расширился, образовав круглый зал с тремя высокими дверями по сторонам света. Лутиен уверенно устремилась к центральной.
И тут из этой двери навстречу им вышел синда в зелено-бурой куртке.
- Королевна! – и тут же замер потрясенно перед Альквен. – Ты?!
- Я, - простодушно призналась Альквен, глядя в глаза Белегу.
Тот быстро обвел взглядом зал и лестницу, словно ожидал за спиной каниэ Аркалонде увидеть еще кого-то.
Лутиен почти надменно поклонилась начальнику пограничной стражи и толкнула дверь, увлекая за собой спутника. Куталион, чуть помедлив, шагнул следом.
Мелиан сидела в кресле, чуть опираясь локтем на правый подлокотник. Эльвэ стоял как раз справа от нее, положив руку на резную спинку. Примчавшиеся вперед королевны девицы столпились у стены слева. Краем глаз Альквен отметила остановившегося у входа Белега.
- Папа, мама, я вернулась! – Лутиен в три шага оказалась между родителями. Быстро чмокнула в щеку короля, обняла владычицу.
- Твой побег доставил нам много горя, - голос Мелиан, довольно низкий и какой-то прохладно-глубокий, разнесся по залу. – Но теперь мы счастливы.
- Все же ты доставила огромное беспокойство всему нашему народу, - позволил себе мягкий упрек Эльвэ. – Я даже разослал письма лордам голодрим с просьбой помочь в твоих поисках. Вижу, с тобой пришел их воин. Если он охранял тебя в дебрях, получит награду прежде, чем покинет запретные для него земли.
- Я не желаю, чтоб он покидал Дориат! – горделиво вскинула голову королевна. – Поклянись, что не прикажешь причинять ему вред, что бы ты не узнал о нем!
Альквен едва сдержала усмешку. По слухам Эльвэн с этих слов начала представление родителям своего Берена.
По тому, как сдвинулись тонкие темные брови Синголло, разведчик понял, что и тому вспомнился визит беоринга.
- Если за ним нет никакой вины, он может ничего не опасаться.
Эльвэ более не хотел накладывать на себя никаких обязательств по отношению к пришельцу.
- Никакой вины на нем нет! – громко произнесла королевна. – Более того, он спас меня от ужасных зверей Моргота! В одиночку он перебил их почти два десятка!
Мелиан смотрела на нолдо очень внимательно.
- И к тому же… я люблю его!
Эльвэ воззрился на дочь потрясенно, потом перевел взгляд на разведчика, снова на дочь. Кажется, он прикидывал, какое из двух зол большее: Берен или стрелок голодрим. Девицы принялись перешептываться. А за спиной Альквен услышала короткий вздох.
- А тот адан, что потрясал тут кулаками и клялся добыть сильмарилл в твою честь? Ты говорила, что любишь его, - в голосе короля прозвучало некоторое злорадство.
- Адан? Он оказался грубым и жадным, как все их племя. Кроме того, обманщиком, ибо собрался добыть сильмарилл чужими руками. Наверное, все, что рассказывал он мне о своих подвигах – ложь и выдумки. Ты прав, мой отец, не допуская в наши земли это лживое племя и избегая союзов с ним. Но обещаешь ты не вредить моему избраннику и не принуждать его к опасным деяниям?
- Хорошо, дочь моя. Я не отдам повеления, посягающего на его жизнь и свободу. Пусть он хотя бы назовет свое имя, чтоб я мог повторить свое обещание лично ему.
«А вот сейчас тут может расколоться потолок…».
- Я Альквен из Аглона, король и владычица.
Все взгляды скрестились на разведчике.
- Кто?!!
- Подтверждаю: перед вами, мой король и моя королева, Альквен из крепости Аглон, что в Химладе, гонет разведки лорда Куруфина, - Белег шагнул вперед. – Мы не раз встречались с ней в Нан-Дунгорфеб.
Лутиен отшатнулась, как от края пропасти. А через мгновение запылала яростным гневом:
- Ты! Ты всю дорогу обманывала меня!
- В чем, королевна? – спросила нолдэ, добавив в голос чуть удивленного любопытства.
- Ты назвалась мужским именем!
- Чтобы придать тебе спокойствия и уверенности в пути. Ваши дис не воюют и не охотятся, и ты вряд ли положилась бы на дис перед лицом опасности.
- Но почему не призналась потом, когда мы оказались в поселении людей?!
- Ты не спрашивала меня.
- Но когда я… когда сказала тебе… когда кольца…
И Эльвэн упала на колени, уткнувшись лицом в платье матери.
- В тот момент меня больше беспокоила твоя безопасность, королевна.
Тингол перевел взгляд с рыдающей дочери на нолдэ.
- Поистине, предательство – ваша сущность, заморские пришельцы! Вы совершаете его походя в большом и малом и не испытываете стыда. Ты повергла в горе и позор мою дочь. Ты нарушила закон Дориата, проникнув сюда без моего дозволения. Эти преступления караются смертью. Что можешь сказать в свое оправдание?
Альквен чуть пожала плечом:
- В Дориат меня доставили не только без твоего, но и без моего согласия. За мысли и желания твоей дочери несет ответственность исключительно она сама. Тем более, что королевна давно не маленькая девочка – она ровесница Верховному королю голодрим, что недавно погиб в битве с Морготом. Предоставь выяснить все возникшие между нами недоразумения нам обеим лично.
- Хватит!
Под потолком отдалось звонкое это. Пальцы короля впились в светло-золотистую резьбу кресла.
- Твою судьбу я решу, когда выяснятся все обстоятельства. Увести!
- Не забудь передать свое решение нашим лордам, - Альквен повернулась спиной к державной чете и шагнула к дверям. Последнего, наверное, говорить не стоило…
Белег оказался за плечом. Взгляд его скользнул по кошелю на поясе. Глава пограничников знал, что там спрятано.
За лестницей к Куталиону присоединились два мечника.
Помещение, в котором заперли разведчика, было оборудовано широкой скамьей и ведром с крышкой. Когда дверь захлопнулась, и лязгнул засов, Альквен провела ладонью по предоставленному ей сиденью. Дерево оказалось почти полированным. Выходит, она тут не первый обитатель. Не сюда ли собирался отправить Эльвэ того самого Берена – на весь остаток жизни смертного? А срок эльдар куда дольше…
Можно снять сапоги и пояс и проспать некоторую долю своего заключения.
Но как бестолково все получилось! Хуже не придумаешь! Ясно, что Феанарионы воспримут пленение своего дружинника как проявление вражды. Не стоит сомневаться, что их мнение разделит Финдекано. И завяжется раздор, вряд ли худший, чем назревал в результате визита в Нарготронд бесноватого жениха.
Проще сказать – надо бежать. Причем как можно скорее, пока Эльвэ не пришло в голову приказать зарубить или расстрелять оскорбителя дочери. С этого Синголло станется, можно не сомневаться.
Но как бежать из этого подземелья, из муравейника, который представляет собой Менегрот? Захватить стражника, когда тот принесет еду, и заставить вывести за ворота? А согласится ли он? Сама Альквен не согласилась бы, чем бы ей не угрожали.
И вообще – вдруг никто и не придет? Скажем, Эльвэ решит просто уморить пленного голодом, а потом замуровать помещение? Куда менее хлопотно, чем выводить наружу и рубить голову. Тху так иногда поступает.
«Рано или поздно ваш бездомный дух придет в чертоги Мандоса и восплачет по телу и не найдет ни тела, ни сочувствия, хотя бы все, погубленные вами, просили за вас».
И хотя бы все, спасенные нами, тоже просили. Сказать при случае, что Эльвэ во всем подобен Намо?
Альквен тихо рассмеялась и вытянулась на скамье.
Еду все же принесли: миску горячей каши, хлеб и глиняный горшок с теплым травяным настоем. Стражник старался разглядывать заключенного исподтишка, чтоб не выдать любопытства. Оставил на краю скамьи маленький огарок, который, впрочем, забрал потом вместе с пустой посудой.
Что же, постараемся тщательно закрепить в памяти путь до чертога Мелиан и от него в подземелья. При осторожности и большом везении можно пройти и это дорогой.
Толща камня и земли не могли заглушить ощущений, присущих эльдар. Васа дважды поднялась и зашла там, наверху. А с третьим полуднем в камеру прибыла Лутиен.
Королевна была в синем платье, сплошь затканным серебряными листьями и цветами. На голове тонкая белая накидка под серебряным венчиком в виде маленьких цветов и ивовых листьев, на руках звенят браслеты. Точно, не беженка.
- Отец передумал тебя казнить, - заявила с порога.
- Передай ему мою признательность.
Эльвэн нахмурилась и вроде бы собралась уйти. Но все же присела на край скамьи.
- Зачем ты обманывала меня?
- В чем?
- Что ты не мужчина!
- Там, в чаще, это имело для тебя значение?
- А потом?
- Когда?
Лутиен замялась.
- Ты ведь направлялась в Нарготронд? Мое имя открылось бы в укрытии пограничников Финрода. Там бы мы и расстались с тобой, потому что ты оказалась бы в полной безопасности.
- Но из-за тебя надо мной станут смеяться!
- Докажи смеющимся, что они глупцы.
- Как?!
- Ну хотя бы подскажи, что они и сами не знали, кого ведут под конвоем. Впрочем, ваша пограничная стража не будет удивлена и не развеселится особо. Мнением же досужих девиц советую пренебречь. Они-то вряд ли решатся когда-нибудь в одиночку повторить твой путь по Сириону.
Небольшая и вполне правдивая лесть подействовала на королевну моментально.
- Я буду просить, чтоб тебе разрешили иногда выходить под небо.
- Благодарю за заботу.
- И чтобы дали постель!
- Вообще прекрасно. С постелью и мясным кулешом здесь можно безбедно провести многие йены. Лорд Маэдрос в Ангамандо пребывал в гораздо худших условиях.
Отравленная стрела пролетела мимо цели – Лутиен о таких вещах никогда не задумывалась.
- Прояви терпение… как тебя – Альквен? Возможно, гнев отца вскоре остынет.
Снова наступила полная темнота.
Обещанной постели разведчик не дождался. Зато еще через трое суток в камере появился Белег.
Командир пограничной стражи присел на скамью и некоторое время молча смотрел на аглонца. Потом оба рассмеялись.
- Росомаха в клетке.
- Ты не забрал у меня звездочки.
- Вряд ли ты станешь их метать в пределах Дориата.
- Ты прав.
- Ваши лазутчики протоптали тропы по обоим берегам вокруг Тол Сириона.
-Ждем, когда встанет лед хотя бы широкими закрайками.
- Вы вернете крепость Финроду?
- Король Нарготронда сам вернет себе свое владение. Мы лишь поможем ему.
- Его брат не смог противостоять Саурону. И ваши лорды тоже.
- С того времени многое переменилось. Сам говоришь о пробитых тропах – у Тху больше нет сил контролировать берега надежно.
- И проход снова будет надежно закрыт. В руках Моргота останется лишь Дортонион.
- Думаю, ненадолго.
- Постараюсь не прозевать, когда вы пойдете на Саурона.
Они снова помолчали.
- Твои лошади не дались никому из стражников. Пасутся недалеко в лесу.
- Тут у вас нет дорог конному – только извилистые тропки.
- Вдоль Эсгалдуина широкие луга.
Уже от порога он повернулся и произнес на старинном квенья:
- Передай лорду Нельяфинвэ, что Огражденное Королевство – не Ангамандо. Между нашими народами не будет вражды.
Дверь закрылась.
