Так вот канон дальше. Горюет, значит, Турин по сестричке своей и
"To one friend only he turned at that time, and to him he spoke of his sorrow and the emptiness of the house. This friend was named Sador, a house-man in the service of Hŭrin; he was lame, and of small account. He had been a woodman, and by ill-luck or the mishandling of his axe he had hewn his right foot, and the footless leg had shrunken; and Turin called him Labadal, which is ‘Hopafoot’, though the name did not displease Sador, for it was given in pity and not in scorn. Sador worked in the outbuildings, to make or mend things of little worth that were needed in the house, for he had some skill in the working of wood; and Turin would fetch him what he lacked, to spare his leg, and sometimes he would carry off secretly some tool or piece of timber that he found unwatched, if he thought his friend might use it. Then Sador smiled, but bade him return the gifts to their places; ‘Give with a free hand, but give only your own,’ he said. He rewarded as he could the kindness of the child, and carved for him the figures of men and beasts; but Turin delighted most in Sador's tales, for he had been a young man in the days of the Bragollach, and loved now to dwell upon the short days of his full manhood before his maiming".
"К одному другу только он обратился в это время, и ему он рассказал о своей печали и пустоте дома. Этого друга звали Садор, [слуга] дома
в услужении Хурина; он был хромым и малозначительным. Он был дровосеком и по несчастью или из-за неправильного обращения со своим топором он отрубил себе правую ступню, и лишенная ступни нога сделалась короче ; и Турин звал его Лабадал, что значит "Прыгающий на одной ноге", хоть это имя не вызывало неудовольствия Садора, ибо оно было дано из жалости, а не из презрения. Садор работал в хозяйственных постройках, чтобы делать или чинить вещи малого достоинства, которые были нужны в доме, потому что он имел некоторое умение в работе с деревом; и Турин приносил ему то, чего ему не хватало, чтобы пощадить его ногу, и иногда он уносил тайно какой-нибудь инструмент или кусок дерева, которые находил без присмотра, если он думал, что его друг может ими воспользоваться. Тогда Садор улыбался, но велел ему возвращать дары на свои места; "Давай щедро, но давай только свое собственное", - говорил он. Он вознаграждал, как мог, доброту ребенка и вырезал для него фигурки людей и зверей; но Турин находил удовольствие больше всего в рассказах Садора, ибо тот был молодым человеком во времена Браголлах и любил теперь подолгу останавливаться на коротких днях своей зрелости прежде своего увечья".
Так вот что я хотела сказать прежде всего: здесь, как и во всех прочих таких местах, почтенный Профессор заявляет царей-королей-правителей, а по факту пишет своих соседей по улице, представителей середины среднего класса и ниже. Мы это в изобилии видели в истории Алдариона и Эрендис и здесь опять. Вот прям правитель, вот прям Дор-Ломина - а его единственный сын растет как трава в поле. Им никто не занимается, у него ни дядек, ни воспитателей, ни учителей, его никто ничему даже не пытается учить, он предоставлен сам себе и водит дружбу с каким-то последним холопом. Сестричка меньшая, кстати, тоже такое впечатление, что была предоставлена сама себе и бегала где-то там в поле, где сама хотела, и ни мамки, ни няньки у нее даже на горизонте не виделось.
Да, я понимаю, что раннефеодальный лорд - это не Людовик 14-й, но все же не до такой степени, чтобы его дети росли как крестьянские.
