Да проблемы, как выясняется, могут быть вообще от всего! И у тех, у кого матери родные-биологические и даже не алкоголицы и не маргиналки. И у тех, на кого матери плевали, и у тех, кого матери в попу целовали.
Да сплетни могут ходить и ходят вообще обо всем и обо всех. Вообще так послушаешь этого психоложества - ну у всех поголовно должны быть страшные и ужасные проблемы и комплексы, и психические травмы, и черт знает что еще.
...жена моя, как-то неумышленно оставшись со мною одна, вдруг сказала мне:
— А я без тебя обновку получила.
— Какую? — спросил я, романтически вздохнув.
— Истерику.
— Поздравляю, — сказал я, обрадовавшись чистосердечно, и от удовольствия захотел поцеловать ее руку.
— Ах, как ты глуп! — вскрикнула она, покосись на меня. — Поздравлять с болезнью! Неужели и до сих пор не знал, что так называется одна из болезней?
— Не знал, душечка, будь я бестия, если знал! Да и от кого же мне знать французские названия болезням? — Тут принялся я расспрашивать, какого свойства и комплекции эта болезнь.
— Вот увидишь, — сказала она меланхолично.
И подлинно увидел!
Скоро начали собираться поручики и окружили ее. Она была весела, игрива и что-то кстати одному из них сказала пресмешное «банмо». Все захохотали, и я, полный удовольствия от ее остроумия, захохотал, а подошедши к ней близехонько, по праву мужа, хотел поцеловать ее в ручку… Батеньки мои! вдруг она: ги-ги-ги-ги!.. ну, словцо кликуша, и пошла на разных голосах… да чибурах! — на руки одному поручику. Тот не сдержал да и спустил ее на диван, а она и глазки закрыла, да кликала, кликала, а там и замолкла! Поручики же все сбежались, кричат: воды, воды, уксусу… перья… и разбежались все. Я преспокойно вынул из кармана бумажку, свернул ее трубкою и остреньким кончиком к носу ей — и вознамерился пощекотать в носу… Она вскочила как встрепанная и, обозрев, видит, что поручиков-голубчиков нет около нее ни одного, напустилась на меня и даже вскрикнула:
— Убирайся со своими глупостями! не смей мне никогда этого делать.
— Но как же, душечка? — начал я говорить романтически, — это у вас наследственный припадок от моей маменьки-покойницы. Они, бывало, часто хотят сомлевать, да и ничего; а как не удержатся, сомлеют наповал, настояще, как батенька-покойник им бумажкою в носу пощекочут — и как рукой снимут…
— Ги-ги-ги! га-га-га! — и пошли из грамматики все междометия и ахти, а ахи, и у! и о! и все такое кричала она, пока поручики, как по барабану на тревогу, явились — и ну ей помогать… а она, голубушка, и глазок не может открыть, только все рукой машет на меня и со стоном говорит:
— Прочь… прочь его от меня!., он говорит про. покойников… Скорее, скорее удалите его от меня!..
Мигом два поручика схватили меня под руки и увели в кабинет, и начали, впрочем, очень вежливо, убеждать, чтобы я целый день не показывался на глаза дражайшей моей супруге, иначе произведу в ней опять истерику…
Причем странно: сейчас от каждого пустяка иметь страшную психическую травму - это нормально и так и должно быть, а Мириэль - ой, чо она ваще? Нашлась нитакая.