Повесить Фродо
Такое предложение Толкин получил от одного из возмущённых читателей «Властелина колец». Почему? Потому что Фродо — предатель, он не выполнил миссию и объявил себя владельцем Кольца. Толкин расценил это как простецкое восприятие Идеального в отрыве от обстоятельств и непонимание Милосердия. О провале Фродо он сказал:
"Мы существа конечные, и силы наших тела и души как единого целого ограничены извне в том, что касается действия или выносливости. Думаю, о нравственном провале можно говорить лишь тогда, когда усилия или выносливость человека не дотягивают до положенных ему пределов, и чем ближе предел, тем меньше вина."
А теперь переведите с гуманитарного на нормальный.
Другими словами, Фродо сделал всё, что мог вынести его дух. Если солдата раздавило падающей скалой, не его вина, что он не смог её удержать и провалил задание. По мнению Толкина, противостоять силе Кольца в тот момент было невозможно. Для того сюжету и понадобился Голлум. А Фродо был понят Гэндальфом и Арагорном и потому отправлен за Море, а не на виселицу. Бросить Кольцо — это не бутылку с сигаретой швырнуть. В переписке с читателями Толкин разобрал возможные варианты развития сюжета без вмешательства Голлума и раскрыл некоторые карты.
Итак, Фродо объявляет Кольцо своим. Допустим, Сэм и Голлум не препятствуют ему, а борются где-то в отдалении или погибли. Саурон тут же понимает, что произошло, но сам не может ничего предпринять. Надеется он на Кольцо, которое не даст себя уничтожить, и на кольценосцев, которых он немедленно призывает. Восемь оставшихся назгулов (Король-колдун уже погиб при осаде Минас-Тирита) устремляются к Ородруину. Но что их ждёт по прибытии?.....
.....Способностью подчинять чужую волю Фродо пока пользоваться не умеет, но получает ещё одно свойство Кольца — ясность видения. Правда, распробовать новые способности Фродо не успел — накинулся Голлум. Так мы получаем другой сценарий развития событий. В отличие от предыдущего, гипотетического, этот вариант имел шансы войти в итоговую версию книги.
С помощью ясного видения Фродо осознаёт ситуацию и предвидит своё неминуемое поражение. И, раз уж всё равно помирать, решает свергнуть Саурона. Расстаться с Кольцом он уже не в состоянии, поэтому добровольно прыгает в пропасть.
Вот Люда бы обрадовалась.
Концовка с добровольным самопожертвованием рассматривалась в основном для Голлума. Если бы Сэм своими придирками не препятствовал раскаянию Смеагола, тот имел крохотный шанс пойти по пути исправления, и не предал бы хранителя на перевале Кирит-Унгол. Толкин обращал особое внимание на ту каплю, которая перевесила все робкие подвижки Смеагола к раскаянию:
"…больше всего огорчает то, что Голлум уже (вот-вот) готов был раскаяться, а Сэм ему помешал: на мой взгляд, в точности так же случается в реальном мире, где орудия справедливого возмездия редко бывают справедливы или святы сами по себе; а хорошие люди зачастую оказываются камнями преткновения."
Измениться мог не только Смеагол, но и вся концовка. В этом случае Голлум всё равно крадёт или отбирает Кольцо у Фродо (Кольцо всегда возвращает его в замкнутый круг лжи и предательства), но, получив ясность видения, осознаёт, что присвоить Кольцо не в состоянии. Желая помочь Фродо и отомстить Саурону, бывший хоббит добровольно бросается в жерло Ородруина.
В любом случае, кто бы ни присвоил Кольцо на территории Мордора — Фродо, Смеагол, Сэм или случайный орк, — его ожидала схватка с Сауроном. Толкин писал по этому поводу:
"А уж в присутствии Саурона никто, за исключением очень немногих, равных ему в могуществе, не мог и надеяться уберечь от него Кольцо. Из «смертных» — никто, даже Арагорн."
Ещё одну теляти волка поймати.
Только один персонаж мог сразиться с Сауроном на равных: Гэндальф с Кольцом.
Для начала вспомним, что Гэндальф считается «волшебником» («wizard») лишь номинально, да и то не в значении чудотворца, а как производное от «wise» — «мудрый».
В действительности он истари, один из майар — могущественный древний дух Олорин, входивший в свиту Манвэ, главного среди Валар, «архангелов» толкиновского мира. Изучив сценарий несостоявшейся экранизации «Властелина колец» от Мортона Циммермана, Толкин так описал Гэндальфа:
"Гэндальф, извольте запомнить, «слюной» не «брызжет». Хотя ему порою случается и вспылить, хотя он наделён чувством юмора и вроде как фамильярничает с хоббитами, он существо, облечённое высшей властью, исполненное благородства, и держится с исключительным достоинством."
Да уж, по его репликам оно видно.
Известно, что Саурон не всегда был инфернальным сгустком тьмы и олицетворением вечного Врага. Его знания и мудрость восхищали эльфов и другие народы, именно поэтому были приняты его идеи и созданы Кольца Власти. Толкин так писал о Сауроне:
"Он прошёл путь всех тиранов: начал хорошо, по крайней мере в том, что, желая всё обустроить по своему разумению, он всё же поначалу учитывал и благополучие (экономическое) других обитателей Земли."
И у Профессора порой бывают светлые промежутки.
В эльфах он поощрял бунтарские попытки сохранить красоту старого мира и замедлить время, не уступая мир «людским» эпохам. Изгнанным из Валинора он фактически предложил создать свой Валинор в Средиземье. Людей же соблазнил, воспользовавшись их завистью к эльфийскому бессмертию. Саурон умолчал, что смертность людей — особый дар Илуватара, восхищающий самих эльфов, и предложил им подобие бессмертия (как у кольценосцев или Голлума) и земное могущество. На рубеже Второй и Третьей эпох Саурон внушил людям Нуменора, что Валар выдумали Илуватара и узурпируют власть главного бога — Моргота.
Но в событиях «Властелина колец» амбиции Саурона перешли на новый уровень. Толкин писал, что возвратившийся Саурон «притязал на то, что он возвратившийся Моргот». Саурон всегда желал быть королём и богом и в конце Третьей эпохи боролся за это право. После победы над Средиземьем он потребовал бы абсолютной власти над миром и божественных почестей от всех разумных существ. Его целью было навсегда отвратить народы от Илуватара и Валар и создать религию Саурона.
Трудно представить худший расклад. Но, по мнению Толкина, владеющий Кольцом Гэндальф обернулся бы куда большим злом…
Да неужели?! Профессор свою любимую сьюху обругал?
Допустим, Гэндальф присвоил Кольцо и одолел Саурона. Для последнего это было бы аналогично уничтожению Кольца, ведь для него Кольцо стало бы недоступным навсегда — у него появился бы новый господин, могуществом равный предыдущему.
Саурон бы исчез, но Кольцо осталось бы. И одержало бы верх над Гэндальфом. Он не мог изменить Кольцо или уничтожить — даже Саурон, будь у него такое желание, не сумел бы бросить Кольцо в Ородруин!
Не стоит думать, что овладевший Кольцом Гэндальф тут же приобретёт чёрные одеяния и сумрачный взгляд исподлобья. Тем более он не станет невидимым, поскольку это свойство Кольца (перемещение между миром живых и миром теней) истари может контролировать.
Гэндальф не станет устраивать безрассудные жестокости или гнусности. Его праведность и доброта останутся при нём, но проявится новая черта: абсолютная уверенность в своей правоте и непогрешимости. Он перестанет искать истину, уверившись, что он и есть истина. Переиначивая пословицу, такой Гэндальф один раз будет мерить и семь раз резать. Вероятно, головы.
Да он и без Кольца такой!
Новый властелин в своём правлении будет учитывать интересы подданных, а свои возможности станет использовать «во благо», опираясь на мудрость и знания, которые не утратит, а даже приумножит. Но постепенно Гэндальф начнёт искажать и дискредитировать Добро и Свет, что куда пагубней, чем умножение Зла. Это приведёт к великим заблуждениям людей и отсутствию явного выбора между истиной и ложью. На полях черновика одного из писем Толкин написал:
" В то время как Саурон умножал зло, «добро» оставалось чётко от него отличимым. Гэндальф выставил бы добро в отталкивающем виде, уподобил бы злу. Но не будем унывать, ведь Саурон сражён, Кольцо уничтожено, а Гэндальф вернулся в Валинор. Вероятно, тёмный властелин больше не возродится?"
Нет, это не Профессор писал. Не умел он так здраво мыслить.
Конец Третьей эпохи ознаменовался окончательной победой над воплощённым Злом, но не над Злом как таковым. Теперь его проявления возможны везде и во всём. Когда Толкин попробовал описать события спустя сто лет после действия «Властелина колец» (этот незаконченный отрывок известен как «Новая тень»), они получились тягостными и мрачными:
"Я обнаружил, что даже в эти времена возникли революционные заговоры вокруг центра тайного сатанинского культа, а гондорские мальчишки играли в орков и безобразничали в округе."
Как он "обнаружил"? Он никогда не заморачивался над логикой событий и гнул сюжет туда, куда ему надо. Вот и написал бы про прекрасный мир и благо в дядинадином царствии.
