Итак, повыделывался Леголас для разогреву, и на сцене гвоздь программы и первый парень на селе!
"Aragorn stood a while hesitating. ‘It is not my will,’ he said, ‘to put aside my sword or to deliver Andúril to the hand of any other man".
"Арагорн стоял какое-то время в нерешительности. "Нет моей воли", - сказал он, - "откладывать в сторону мой меч или поручать Андурил рукам любого другого человека".
Ну, нерешительность - естественное состояние дяди Нади. Но если он не желает свой меч откладывать в сторону, то, простите, он с ним и спит, и в бане моется? И
на толчок да какой там толчок в полях-то в кусты до ветру с ним бегает? Ну допустим, что так. Может, ему меч служит как в том анекдоте про чукотский туалет. Пусть.
Но, Надюша, правила игры были объявлены тебе еще у ворот Эдораса. Если они тебя чем-то не устраивали, не хрен было переться сюда. Ждал бы с той стороны ворот, если ты такой гордый птЫц, которому у Фрейда провериться давно пора, потому что эти страсти по мечу и недаванию его в чужие руки выглядят, уж прости, более чем странно. По-моему, крышняк у тебя на старости лет поехал на почве воздержания.
А если ты, блин, согласился с правилами и вошел, то хрена ли теперь демонстрируешь? Даже девки по вызову так себя не ведут.
"It is the will of Théoden,’ said Háma.
‘It is not clear to me that the will of Théoden son of Thengel, even though he be lord of the Mark, should prevail over the will of Aragorn son of Arathorn, Elendil's heir of Gondor".
"Это воля Теодена", - сказал Хама.
"Не ясно мне, что воля Теодена, сына Тенгела, даже хоть он будь властелин Марки, должна преобладать над волей Арагорна, сына Араторна, наследника Элендила из Гондора".
Я одна, прочтя это "не ясно", подумала: "тупой, штоле? Щас объясню"?
Вот это вот все такое голимое хамство и сплошное оскорбление, что может быть объяснено только полным отсутствием мозгов в голове будущего светлого госодуря.
Во-первых, Теоден здесь король, а не какой-то там "lord" с маленькой буквы.
Во-вторых, будь он даже "lord", то Арагорн вообще нет никто. У него ни кола ни двора
импотент без квартиры, даже его родословная, которой он так похваляется, держится только на голубом глазу и честных, век Валинора не видать, словах Элронда и Гэндальфа, который сам непонятно кто такой вообще.
Вот так вот явиться из ниоткуда и прямо с порога начать топырить пальцы, заявляя, что местный правитель чмо и мурло с г-нокачки, а я главнее.
Вообще никакого, ни малейшего понятия ни о чем. Даже гопники так себя не ведут. А Арагорн - запросто. И автор пишет его, искренне считая зерцалом истинного благородства и цветом рыцарства!
"This is the house of Théoden, not of Aragorn, even were he King of Gondor in the seat of Denethor,’ said Háma, stepping swiftly before the doors and barring the way. His sword was now in his hand and the point towards the strangers".
"Это дом Теодена, не Арагорна, даже будь он король Гондора на месте Денетора", - сказал Хама, выступив быстро перед дверями и преграждая путь. Его меч теперь был в его руке и острием в сторону чужаков".
Ну довыделывался, чо. Вполне естественная реакция стражника. Пусть Арагорн еще спасибо скажет, что тот пока разговаривает, а не сразу подмогу кликнул.
Я одна вздохнула при упоминании Денетора?
Господи, и вот это дерьмо на палочке действительно займет место Денетора?!
Муж обернулся трусом,
Рабы - мужами,
Лев обернулся мухой,
А мухи львами.
"This is idle talk,’ said Gandalf. ‘Needless is Théoden's demand, but it is useless to refuse. A king will have his way in his own hall, be it folly or wisdom.’
‘Truly,' said Aragorn. ‘And I would do as the master of the house bade me, were this only a woodman's cot, if I bore now any sword but Andúril".
"Это пустой разговор, - сказал Гэндальф. - Излишне требование Теодена, но бесполезно отказываться. У короля своя воля в его собственном чертоге, будь это глупость или мудрость".
- Истинно, - сказал Арагорн. - И я бы сделал, как велел бы мне хозяин дома, будь это только хижина лесника, если бы я носил теперь любой меч, кроме Андурила".
Знаете, похоже, на Арагорна помрачение нашло не на шутку. Видимо, перелобызал сапогов Гэндальфа, и святость ему в голову ударила. Вот уже и Гэндальф внушает идиоту, но Арагорн, который при первом же чихе должен стать по стойке смирно, продолжает выкомариваться, хоть и дает задний ход: мол, да кабы не Андурил...
Ну и что тут твоему Андурилу сделают-то?! Невинности лишат, что ли?
"Whatever its name may be,’ said Háma, ‘here you shall lay it, if you would not fight alone against all the men in Edoras."
‘Not alone! ’ said Gimli, fingering the blade of his axe, and looking darkly up at the guard, as he were a young tree that Gimli had a mind to fell. ‘Not alone!"
"Каково бы ни было ему имя, - сказал Хама, - здесь ты положишь его, если не желаешь сражаться один против всех людей в Эдорасе.
- Не один! - сказал Гимли, пробуя лезвие своего топора и глядя мрачно вверх на стража, как если бы тот был молодым деревом, которое Гимли имел намерение свалить. - Не один!"
Объясните мне на божескую милость, а эта волосатая этажерка куда лезет?! Ну ладно Арагорн, он дурак по жизни, но Гимли вроде какие-то мозги в голове имеет. И вместо того, чтобы дернуть Арагорна за рукав и намекнуть ему, что ты малость загнался, дружище, этот бывший пони продолжает усугублять конфликт, упорно высасываемый из пальца Арагорном. Конфликт, возникший совершенно на пустом месте!!
Причем Гимли уже упорно лез на рожон, когда наезжал на Эомера несколько дней назад. Ну там ладно, хотя бы объяснимо: за Дульсинею свою обиделся. Но здесь-то он какого черта за дурь арагорновскую вписывается?!
Блин, почему стражник до сих пор разговоры разговаривает, а не действует согласно инструкции?
"Come, come!’ said Gandalf. ‘We are friends here. Or should be; for the laughter of Mordor will be our only reward, if we quarrel. My errand is pressing. Here at least is my sword, goodman Háma. Keep it well. Glamdring it is called, for the Elves made it long ago. Now let me pass. Come, Aragorn!"
"Ну, ну, - сказал Гэндальф. - Мы здесь друзья. или должны быть; ибо смех Мордора будет нашей единственной наградой, если мы поссоримся. Вот по крайней мере мой меч, добрый человек Хама. Храни его хорошо. Гламдринг называется он, ибо эльфы сделали его давным-давно. Ну же, Арагорн!"
О, да. Смех Мордора будет точно. Но не из-за того, что-де враги его дерутся между собой, как хочет сказать нам автор - потому что Мордору-то фигли с того, что тут пяток зарубят? Ни жарко, ни холодно. А с того ржать, что таких идиотов свет не видал еще.
"Slowly Aragorn unbuckled his belt and himself set his sword upright against the wall. ‘Here I set it,’ he said; ‘but I command you not to touch it, nor to permit any other to lay hand on it. In this elvish sheath dwells the Blade that was Broken and has been made again. Telchar first wrought it in the deeps of time. Death shall come to any man that draws Elendil's sword save Elendil's heir".
"Медленно Арагорн расстегнул свой пояс и сам поставил свой меч вертикально у стены.
- Здесь я ставлю его, - сказал он, - но я приказываю вам ни касаться его, ни разрешать любому другому наложить на него руку. В этих эльфийских ножнах живет Клинок, который был Сломан и был сделан снова. Тельхар первым изготовил его в глубинах времени. Смерть придет к любому человеку, который обнажит меч Элендила, исключая потомка Элендила".
Я нимагу! Ну вы посмотрите на него!! Всего неделю назад он истерил на Парт Галене: я не могу решить, что же нам делать, все у меня через задницу и т.д.. Его даже хоббиты не слушались! Сам рыдал от полнейшей беспомощности, ах! если бы Гэндальф был здесь!
А теперь пальцы веером, сопли пузырями, расступись, грязь!
Как только появился Гэндальф, из Арагорна понты немедленно поперли как тесто из квашни. Причем ведет он себя самым типичным образом для того, кто вылез из грязи в князи.
"От трех трясется земля, четырех она не может носить: раба, когда он делается царем..."
А дальше старина Киплинг:
Три вещи в дрожь приводят нас,
Четвертой - не снести.
В великой Kниге сам Агур
Их список поместил.
Все четверо - проклятье нам,
Но все же в списке том
Агур поставил раньше всех
Раба, что стал царем.
Коль шлюха выйдет замуж, то
Родит, и грех забыт.
Дурак нажрется и заснет,
Пока он спит - молчит.
Служанка стала госпожей,
Так не ходи к ней в дом!
Но нет спасенья от раба,
Который стал царем!
Он в созиданьи бестолков,
А в разрушеньи скор,
Он глух к рассудку - криком он
Выигрывает спор.
Для власти власть ему нужна,
И силой дух поправ,
Он славит мудрецом того,
Кто лжет ему: "Ты прав!"
Он был рабом и он привык,
Что коль беда пришла,
Всегда хозяин отвечал
За все его дела.
Когда ж он глупостью теперь
В прах превратил страну,
Он снова ищет на кого
Свалить свою вину.
Он обещает так легко,
Но все забыть готов.
Он всех боится - и друзей,
И близких, и врагов.
Когда не надо - он упрям,
Когда не надо - слаб,
О раб, который стал царем,
Все раб, все тот же раб.
Вот серьезно: вы можете себе представить, чтобы Боромир стал так себя вести? Хотя он-то не двортерьер, побирающийся у Сарнского брода. Он в самом деле сын правителя настоящего взаправдашнего государства. Вел бы он себя подобным образом? Я уж не спрашиваю о Фарамире или Денеторе.
А это дерьмо - да запросто. В его представлении быть правителем - это именно вот это.
И нафиг он сейчас бубнит про Тельхара? Этому Хаме один хрен, что Тельхар, что Мелькор, ему и то, и другое равно ни о чем.
И прям вот внезапно откуда-то оказывается, что кто меч вытащит, так сразу и помрет на месте, что ли?! Господи, да с чего вдруг?! С какого перепуку этот меч вдруг такие свойства обрел?! Ведь свистит Арагорн как Троцкий, нагло просто. Прям ковчег завета, ага.
Блин, на месте Хамы из принципа тут же бы этот меч вытащила. Вот у Арагорна рожа была бы.
"The guard stepped back and looked with amazement on Aragorn. ‘It seems that you are come on the wings of song out of the forgotten days,’ he said. ‘It shall be, lord, as you command".
"Стражник отступил и посмотрел с удивлением на Арагорна. "Кажется, что ты пришел на крыльях песни из забытых дней, - сказал он. - Будет так, господин, как ты прикажешь".
Да не из песни он такой явился, а из дурдома. С Алтынки сбежал.
И с какого бодуна вдруг стражник обещает выполнять приказы какого-то хрена с бугра, который ему нет никто и которого он в первый раз в жизни видит?!
Не, я понимаю, что Профессор хотел тут показать, как все проникаются величием Арагорна. Но я вижу только дурь и понты во все поля. Что с меня, с орка, возьмешь?
Как счас помню, читала первый раз - и такое чувство неловкости меня тут разбирало! Невыносимое просто! Вот это самое myötähäpeä. Слабее, конечно, намного, чем в сцене разговора Фродо и Боромира (но там оно меня вообще придавливало и продолжает), но я все же к Арагорну относилась нейтрально, и неловко было за эту дурь до крайней степени. Сейчас только ржать могу.
