Но вообще-то начать с того, что императорам, ясен пень, жениться не на ком, кроме как на подстреленных в лесу газелях. У Пушкина хотя бы наоборот - сперва князь Гвидон узнает, что на свете "царевна есть, что не можно глаз отвесть", а уж потом выясняется, что это вот эта самая Лебедь. То есть он на царевне жениться надумал. А тут какой-то оборотень, это сразу ясно.
Да это мелочи. А вот дальше... ах! злобная нянька подбивает жену красильщика продать тень - скажи какое горе! скажи какая утрата! прям без тени жить нельзя или можно, но это будут одни сплошные мучения. Ну самая нужная вещь для человека, все равно как воздух, вода и еда. Вот эта манера всех этих прекраснодушных романтиков - найти какую-то совершенно ничего не значащую фигню и заламывать над ней руки, мол, ах! без этого человек уже не будет человеком!
Далее еще гаже: жена красильщика не хочет иметь детей. Ну вот не хочет она. Щас, ага! И голоса нерожденных ею детей (раздающиеся из кастрюли, в которой она готовит еду) начинают ее упрекать. Блин, убила бы!! И Штрауса этого, и автора либретто. Для чего еще баба на свете нужна? Да стадо детей нарожать. Это прям величайшее счастье для нее, а если она, дура, не понимает, что дитачки - это щасте, так ей это щас объяснят. Не можешь - научим, не хочешь - заставим.
Зачем нянька вызывает тень какого-то там любовника, непонятно вообще и совсем. Просто на кой это надо?
А императрица страдает от собственной греховности, что вот она преступление замышляет против этих хороших людей. В чем, блин, преступление-то?!?!?!
Далее жена красильщика таки продает свою тень, и ее муж, весь такой любящий и мечтающий о куче детей, кидается ее убивать. За что? А за то, что у нее тени нет. Но, как и положено порядочной жене, она тут же раскаивается в содеянном и сама просит мужа ее убить.
В скобках: до того император тоже пытается убить императрицу - вообще непонятно за что. Почему после этого она из эпидермы вон лезет, чтобы остаться с ним - непонятно в квадрате. Ну, разве что потому, что Святые Штаны - центр мироздания для всякой приличной женщины.
Все заканчивается хэппи-эндом (по мнению автора либретто) и радостным хором голосов нерожденных дитачек, которые предвкушают свое рождение
извините, не сдержалась.