***
- Что ты ищешь? - спросила Тамиэн, глядя на озадаченного супруга.
- Малый молоток. Вчера, я помню, принес его из мастерской, а теперь нет его.
- Его, видимо, Нэрданель взяла. Я слышала, как она чем-то стучала во дворе.
Махтан улыбнулся и вышел во двор. Дочку он нашел неподалеку от ограды, где недавно чинили каменное основание и еще не успели убрать осколки серо-розовых глыб. С одной из них и возилась девочка, приставляя к камню какую-то железку и тюкая по ней молотком.
Махтан с удовольствием отметил, как она держит инструмент, как сквозь детскую неловкость уже пробиваются ростки мастерства. Несколько минут он постоял, любуясь дочерью, и его, в который уже раз, захлестнула волна необыкновенного счастья от того, что вот это создание с короткой рыжей косичкой, в зеленом платьице и кожаном фартуке — его собственная, его дорогая, самая родная на свете девочка.
Правда, рассказывала иной раз жена, некоторые считают, что с такими пристрастиями и склонностями, как у маленькой Нэрданели, лучше бы ей было родиться мальчиком. В ответ на эти замечания Махтан лишь щурился и улыбался в рыжую бороду:
- Нет такого дела, которым могли бы заниматься только мужчины, - говорил он.
На лице Тамиэн отражалось некоторое сомнение.
- Трудно убедить в этом всех.
- А если валар напишут это в законе, тогда убедятся?
- Наверное, да, - смеялась Тамиэн.
Выбрав момент, когда Нэрданель на минутку оставила свое занятие, чтобы передохнуть, Махтан шагнул поближе.
- Послушай, Лисенок, - сказал он, присаживаясь рядом с дочерью на корточки. – Тебе еще рано работать с камнем. И инструмент у тебя неподходящий. Вот станешь постарше, я тебя научу.
- Но папа, я внимательно смотрела, как работали каменотесы. И ведь у меня получается.
- Да, получается у тебя неплохо, - согласился Махтан, осмотрев камень, с которым возилась дочь. – Только ты ведь не каменотесом быть хочешь, а скульптором. Тут нужны другие приемы. И другие инструменты. И руки у тебя пока недостаточно сильные. Работай пока с глиной, набирайся опыта, а подрастешь – и до камня дело дойдет.
Нэрданель поднялась на ноги, деловито отряхнула коленки и фартук. Она долго просила, и мать в конце концов заказала для нее этот кожаный передник с карманами и петлями для инструментов на поясе – такой же в точности, как у отца. Махтан подхватил ее на руки и понес в дом: он всегда это делал, потому что так удобнее было разговаривать.
- Папа, как ты думаешь, а Владыка Аулэ возьмет меня в ученики, когда я вырасту?
- А ты бы хотела?
- Очень!
- Это зависит от твоего старания и умения. Правда, до сих пор у него в обучении не было ни одной нис, но ты, возможно, станешь первой. Только для этого нужно много работать. Владыка Аулэ берет только самых лучших.
- Но ты же будешь мне помогать?
Это было то, о чем Махтан всегда мечтал.
- Само собой, Лисенок. И помогать, и учить всему, что умею сам. Только этого мало. Ты должна не только учиться у меня, но искать свои пути.
Девочка сдвинула брови.
- Свои пути? – переспросила она.
- То есть свои приемы в работе, свое видение мира.
- А как искать?
- А этого тебе никто объяснить не сможет. Они потому и свои, что у каждого мастера разные, на других не похожие. Только так мастер становится мастером.
- А без этого он кто?
- Ремесленник.
- Я все-таки не понимаю…
- Со временем поймешь. Главное, ты это запомни.
- Я запомню, папа.
- Нашлась пропажа? – с улыбкой встретила их Тамиэн.
- Нашлась, - ставя девочку на пол, ответил Махтан и засунул молоток в кожаную петлю на поясе фартука. Крупные инструменты он хранил в мастерской, а мелкие, старательно и любовно сделанные под собственную руку, носил с собой. – Но сейчас мне пора. Много работы. Может быть, придется заночевать в кузнице.
Такое иногда случалось. Бывало, Махтан пропадал в мастерских Аулэ по несколько дней подряд. Тогда он отправлял кого-нибудь из помощников, чтобы известить домашних, а жена, уже привычная к таким вещам, посылала с тем же помощником судки с обедом для мужа.
- Я помню, ты говорил, - кивнула Тамиэн. - Я распорядилась на кухне, чтобы тебе приготовили запас.
- Спасибо, - Махтан наклонился и поцеловал ее в щеку. – Ты у меня самая лучшая и самая красивая.
Про себя Тамиэн считала, что и муж ее очень красив. Хотя внешностью Махтан обладал не совсем обычной – он был очень широкоплеч, и у него единственного из эльдар росла борода.
- Валар не любят, когда опаздывают. Не скучайте без меня.
Прихватив сумку с инструментами, он покинул дом и скорым шагом отправился к мастерским Аулэ. Дорога заняла не очень много времени, но в распоряжении кузнеца оставалось не больше часа: в полдень ожидалось собрание валар в Круге Судеб.
Час спустя, убедившись, что работа идет своим чередом, Махтан ушел к себе – в его распоряжении была маленькая комнатка вроде кабинета. Там он занимался расчетами, хранил свои чертежи и прочие записи, там же можно было и отдохнуть. В дальнем углу комнаты скрывалась неприметная вторая дверь…
***
Манвэ уже с неудовольствием поглядывал на единственный пустой трон, когда в Круг Судеб вошел рыжебородый Аулэ.
- Из-за чего сегодня собрание?
- Ты едва не опоздал, - сказала с упреком Варда.
- Много работы. Поэтому, если ничего особо важного, я не буду долго прохлаждаться. Да, пока не забыл, - добавил Аулэ, усаживаясь и расправляя широкие плечи, словно пользуясь возможностью отдохнуть, - давно собирался сказать. В законы эльдар надо вписать вот что: «За исключением деторождения, нет таких занятий, которыми может заниматься только нэр, или других, к которым имеет отношение только нис».
