Пока Хранители огибали прибрежный лес, хоббиты совсем выбились из сил. Леголас, казалось, скользил над травой, Арагорн мерил след широченными шагами, Гимли не отставал от них.
В распадке между двумя рощами Мерри и Пин просто свалились на зеленую щетку молодой травы, не в силах вдохнуть. Ушедшие было вперед человек, эльф и гном вернулись.
- Нет, так мы никого не догоним и никуда не попадем, - заявил эреборец, стоя над едва живыми хоббитами.
- Да, нашим маленьким друзьям такой поход не под силу, - согласился Леголас. – Но оставить их тут мы не можем. Вдруг снова появятся орки? Им и спрятаться негде. Может быть, поищем поблизости какой-нибудь хутор? Хозяева наверняка согласятся приютить их до нашего возвращения?
Арагорн потер подбородок:
- Я бывал в этих краях очень давно… Но и тогда здесь никто не жил постоянно. А теперь, когда мордорская сволочь гуляет как у себя дома, да еще вон сарумановы объявились… Неужто Рохан все же пал под натиском Зла?! Ничего не могу придумать! Если бы Гендальф был здесь!
- Нечего и думать, - отрезал гном. – Или мы все вместе идем в Минас Тирит, или кто-то должен отвести туда уважаемых Тука и Брендибэка, чтоб остальные могли продолжить розыски Главного Хранителя.
Леголас посмотрел еще раз на хоббитов, потом на Арагорна. Тот все тер подбородок, почесывал шею, теребил волосы. Наконец он сказал:
- Если бы мы, обойдя Рэрос, продолжали плавание, то были бы в Минас Тирите через три дня. Пеший же путь для хоббитов может затянуться на целую неделю. Припасов у нас мало… Но надо решаться!
Леголас, обозревавший окрестности, обернулся к человеку.
Арагорн глубоко вздохнул:
- Друзья! Мне очень тяжело посылать вас в такой опасный путь. Но мы должны вернуть Кольцо. Вам придется идти. И сопровождать вас будет Гимли!
Гном нахмурился, положив руку на обух секиры.
- Почтенный, ты прекрасный боец, ты за свою жизнь много походил по пустынным землям. Ты сможешь защитить наших малышей и добыть им пищу, если потребуется. Здесь Андуин течет почти прямо на юг до самого Остгилиата. Идите вдоль реки. Я надеюсь, что вскоре вы встретите гондорских воинов, которые сторожат побережье. Поручи им хоббитов – они безопасно доставят их в столицу Гондора.
- Где же мне потом искать вас? – недовольно проворчал Гимли. – Ну как вам придется бежать до самого Изенгарда?
- Я надеюсь… это, поверь, очень слабая надежда! – встретить не поддавшихся Злу рохиррим и получить от них помощь. Оставайся в Минас Тирите, Гимли. Может быть, там пригодится твоя секира… Давайте прощаться. Возвращайтесь на стоянку, возьмите все необходимое и идите на юг. Да хранит вас Благая Сила!
Хоббиты сидели на траве, следя за двумя быстро удаляющимися фигурами. Когда Бродяжник и сын Трандуила скрылись за лесным мысом, гном поправил перевязь.
- Ну, пошли обратно. Перекусим и двинемся на юг, как приказал Арагорн. Пойдем суходолом. Потому что перебираться через приречные овраги – это удвоить путь.
Мерри потер уставшие колени и поплелся за гномом через рощу, которую они недавно пересекли бегом. Пиппин, постанывая, тащился последним.
Фродо и Сэм старательно перебирали ногами, держась за жерди. Боромир иногда приоткрывал газа и посматривал на одного и другого. Один раз даже слабо улыбнулся, поддерживая.
Деревья неожиданно раступились, между последними стволами открылась зеленая, чуть всхолмленная равнина. Носилки опустили на землю к великой радости хоббитов. Лекарка тут же принялась ощупывать лоб, руки и шею гондорца. Ругнулась шепотом, полезла в сумку за пузырьками.
Углук появился как призрак. Свое огромное тело полуорк носил совершенно бесшумно даже по прошлогодней траве.
- Как себя чувствует наш гость? – от низкого гортанного голоса Фродо бросило в дрожь.
- Я сказал, что доживу до встречи с лордом Саруманом, - холодно произнес Боромир - и закашлялся.
Лекарка тут же приподняла ему голову и даже чуть повернула на бок.
- Плюй на землю!.. Кровь темная, командир, но вот что-то руки застывать начали.
- Укрой его потеплее. Когда дойдем до леса, прикажи греть камни.
Отойдя на пару шагов, Углук коротко посмотрел на хоббитов. Те машинально поджали ноги.
Из-за редких кустов на опушке появились еще два орка. Глянув на них, Сэм хмыкнул:
- Глянь, хозяин, совсем сдурели. Травы на себя набрали как овцы.
Действительно, на куртках этих двоих были навешаны пучки травы и ветки.
- Дошли до холмов на середке пути, командир. Никаких следов нет, - сообщил один. – Только по распадку проезжала верхом какая-то гондорская баба в одиночку.
- Почему гондорская? – наклонил голову Углук.
- Роханских на коне от мужиков не отличишь. А у этой белая юбка трепалась.
- Гондорки в одиночку не ездят!
- Следили до полудня – никого ни с какой стороны не показалось. Птицы спокойно себя ведут, нигде не вспархивали.
- Идите.
Неряхи отправились в лагерь, а вожак остался стоять в задумчивости.
Хоббиты сжевали по три куска хлеба, намазанных салом и крепко посоленных. При мысли о колбасе у обоих дергало желудок.
Орки поедали свои порции молча. На этот раз кроме этого мяса и хлеба они жевали куски чего-то желтого. Пахло от этого продукта вроде бы просяной кашей. Скоро под начавшими распускаться кленами наступила тишина, в которой слышно было лишь сопение оркоты да сдавленное покашливание гондорца.
Хоббиты снова привалились к носилкам. Почему-то рядом с Боромиром они чувствовали себя в относительной безопасности.
Лекарка растолкала хоббитов в синих сумерках:
- Встали, оправились!
Сэм подтянул пояс:
- Шильце бы какое, хозяин. А то ведь штаны потеряю. И вы как отощали – смотреть страшно… Сколько они нас еще так гнать будут?
Фродо попытался восстановить в памяти карту, которую показывал ему Элронд.
- Если мы были на берегу Андуина, а ведут в Изенгард… Наверное, еще две недели, не меньше.
- Помрем обязательно. Я-то ладно, а вот вы, хозяин… Вы же никогда столько не ходили…
Теперь хотя бы под ноги не попадались твердые корни. Но и орки бежали быстрее, чем по лесу. Очень скоро хоббиты снова оказались привязаными к спинам носильщиков. Если бы не темнота, они попытались бы разглядеть, далеко ли река и что там впереди.
Потом путь пошел то вверх, то вниз. И на вершине холма их осветила взошедшая луна.
Черно-серый пейзаж вокруг был холоден и зловещ. Фродо вдруг подумалось, что Арагорн все же разыскивает его. Не мог Бродяжник забыть о своих друзьях, о поручении Гендальфа. Но что если Следопыт решил, что их с Сэмом убили в том лесу? Как подать знак о себе?
Вспомнилось, как Сэм на стоянке прилаживал палочки вместо трех потерянных пуговиц. А что если…
Выпроств руку, Фродо отстегнул пряжку плаща, с сожалением посмотрел на переливающийся голубыми искорками листок малорна. О, Лориэн, счастливое место покоя и безопасности!..
- Не возись, зараза! – прикрикнул носильщик, и Фродо разжал пальцы.
Подарок Галадриэли исчез в траве.
На рассвете остановились в густых тальниках возле темного бочага.
Снова орки мыли ноги и сушили свои вонючие обмотки.
Лекарка, повозившись с Боромиром, напустилась на хоббитов.
- Вы что, вообще свои мохнатые лапы не моете? Дома тоже вот так в постели лезете? Пошли, кролики навозные! И рожи не забудьте, а то они у вас полосатые стали!
Вода в бочаге была холоднющая. Фродо осторожненько обтер здоровую пятку мокрыми ладонями. Сэм решился наступить на отмель и пополоскать обе.
На еду им тоже выдали по желтому куску, оказавшимися холодной пшенной кашей на сале.
Боромир лежал на носилках, завернутый сразу в три плаща. Увидев дрожащих хоббитов, он приподнял полы:
- Погрейте ноги.
Но лекарка тут же оказалась рядом:
- Куда полезли, недотепы!
- Пусть погреются, уважаемая.
- Попрыгают – согреются, ничего им не будет. А ты хочешь горячки? Легкое пробито, если простудишься… Пошли прочь!
Потом швырнула на землю свою скатку:
- Заверните ходилки, если шерсть не греет.
Сэм старательно обернул ноги Фродо колючим сукном и пристроил свои под свободный краешек.
Орда протоптала по высокой траве низины такую колею, что идти по ней было все равно, что по дороге. Арагорн смотрел на след, полагаясь на постоянно озирающегося Леголаса. Полубегом, по быстроте вдвое превосходящим скорость пешехода, они одолели обширные луговины. Но в лесу Арагорн остановился. След пропал на палой листве, словно орки вдруг взлетели птицами. Леголас пробежался по широкой дуге и вернулся.
- Разошлись в стороны маленькими группами. Однако же кто-то без конца спотыкался и ворошил мокрые листья. Мне кажется, что это были наши хоббиты: расстояние между взбитыми кучками очень маленькое.
Следопыты пошли медленнее, выискивая глазами темные ворошки.
- Они шли рядом, - догадался Арагорн. – За руки держались, похоже. Значит, их не связали?
- Нет, следы далековато друг от друга, - возразил мюрквидский принц. – Их вели по одному.
Несколько раз следочки пропадали, и Леголас кружил впереди дунадана, пока не находил новые.
- Вот здесь они останавливались, - уверенно произнес лесной эльф, обойдя широкую поляну. – Отдыхали, ели, топтались везде.
Вдруг он настороженно повел носом, нахмурился и стал приподнимать комель старой валежины. Не успел Арагорн придти ему на помощь, как тот из ямки под стволом выгреб ногой ком грязных тряпок. Бурые пятна на них несомненно были свернувшейся и начавшей разлагаться кровью.
- Неужели?! – Арагорн в отчаянии стиснул кулаки. – Фродо?!
- Если бы кого-то здесь убили, кровь была бы и на земле, - успокоил его Леголас, палкой растормошивший тряпье. – Похоже на использованные повязки. Но крови изрядно.
- Значит, истязали обоих малышей, - горько вздохнул Следопыт. – И Кольцо уже в руках орков. Все же нам не остается ничего, кроме как следовать за ордой в надежде на что-то, могущее нам помочь. Ах, если бы Гендальф был с нами!
Они присели на выворотень и достали из мешков по половинке лепешки.
- Арагорн, - глядя на грязные тряпки, спросил Леголас. – Ты не думал о судьбе Боромира?
- Мне ясно, что земной путь гондорца окончен, - прожевав, ответил тот. – Он пытался защитить наших хоббитов, был убит и закопан в овраге. Гном не мог ошибиться, когда рассматривал ту рыхлую насыпь.
- Мне кажется, что яма слишком велика для одного человека.
- Орки никогда ничего не делают аккуратно. Они просто разбросали землю большой кучей.
- Зачем же они похоронили врага?
- Чтобы скрыть следы, как ты не понимаешь! Сам же видел, что тряпки с кровью наших самоотверженных малышей они спрятали. Полагаю, хоббитов избивали, чтоб узнать о цели нашего путешетвия.
Леголас промолчал.
Чуть отдохнув, оба следопыта пошли дальше, ориентируясь по взбитой маленькими ногами листве.
Мерри и Пин сидели на месте их разоренного лагеря. Обед был давно съеден, гном вновь пересматривал поклажу, свою и хоббитов.
- Гимли, - посмотрев на крутой берег над головами, произнес Мерри. – А что если нам все же перетащить оставшуюся лодку и плыть дальше на ней? Это же будет быстрее и безопаснее.
- Грести ты будешь? – хмыкнул эреборец. – В Лориэне ты хвастался, что знаком с лодками. Но не помню, чтоб ты хоть раз за всю дорогу взялся за весла. Вас, голубчиков, вез Боромир. Я, может, и не уступлю ему силой, но грести для меня – все равно что попытаться взлететь. А ты даже от берега не оттолкнешься, если мы все сядем в лодку. Давайте отпустим ее вслед за двумя прежними и – вперед. До темноты неплохо было бы положить между нами и этим проклятым местом хоть приличный лесок.
Серая лодка закачалась на мелководье. Потом, подхваченная течением, она боком поплыла в сторону стрежня и скоро скрылась за желтыми камышами. Хоббиты со вздохами взвалили на спины увесистые мешки и пошлепали за угрюмым гномом.
Пройдя немного по берегу, они очутились как раз над водопадом.
Андуин всей своей тяжестью рушился с уступа, рассекаемый острыми черно-блестящими скалами. Внизу воды было невозможно рассмотреть сквозь густое облако брызг. Зато дальше она несла пенные горы, крутясь водоворотами и вставая зеленоватыми горбами. Конца этой кипени было не видно.
- Лодку нам пришлось бы тащить самое малое вон до того мыса, - приостановившись, Гимли ткнул пальцем в едва виднеющуюся серую полоску. – По такому котлу ею не управил бы и Леголас. Теперь нам надо идти правее, чтоб оказаться выше оврагов. Путь далек, а солнце уже перевалило полдень.
- Фродо… - сквозь сон хоббит едва услышал тихий оклик.
Зато Сэм тут же поднял голову и толкнул его двумя пальцами в спину:
- Хозяин, хозяин! Простите, но вроде вас Боромир зовет.
С трудом открыв глаза, Фродо осмотрелся. Лекарки у носилок не было, остальные расползлись по кустам.
- Фродо, можешь принести мне воды?
- Я сейчас, господин Боромир! – Сэм откинул край плаща.
- Тихо! Пусть это сделает сам Бэггинс.
Тот с сожалением вытащил ноги из теплой суконной норы.
- Чашка у изголовья, возьми ее. Теперь отвечай как можно тише. Что говорили солдат и лекарка про нападение на Броды?
- Королевский сын налетел. И еще что он им щит не подарил.
Гондорец устало усмехнулся и тут же толкнул хоббита ладонью:
- Быстро за водой. Из пруда почерпни.
Не успел Фродо вернуться с водой, как лекарка, словно свалившись с неба, наградила его подзатыльником:
- Дурачина! Что грязь принес?! Да еще холодную! Не мог меня позвать, пенек шерстолапый?!
Она брезгливо вылила воду, обтерла чашку щепоткой корпии и наполнила из своей объемистой баклажки.
Боромир медленными глотками опорожнил посудину, в то время как орчиха не сводила с него темно-коричневых глаз. Потом вдруг прижалась ухом к груди гондорца.
- Вроде не сильно хрипит. Если чего надо – меня зови, благородный. Холод для тебя сейчас просто погибель.
- Тогда ответь мне, уважаемая, что за скверное дело случилось у Изенских Бродов между лордом Саруманом и Теодредом, принцем Рохана?
Сэм за спиной Фродо ойкнул в плащ – лекарка вытаращилась и уронила руки.
- Как ты все слышать ухитряешься?! Ведь вроде спал!.. Не отвечу, не спрашивай. Это дело командира Углука – что тебе говорить.
- Так позови его.
Орчиха пожала плечами, подоткнула плащи вокруг плеч гондорца, погрозила хоббитам кулаком и нырнула в тальники.
Орочий вожак подошел неспешно, прижав Фродо к земле тяжелым взглядом.
- Ты военный вождь великого Гондора и должен знать, что происходит в стране твоего отца. Пока ты был на севере, Теодред со своей дружиной действительно напал на земли лорда Сарумана. Конники появились неожиданно и сбили заставы по Исене. Лорд Саруман прислал своего советника к королевичу. Тот требовал отдать Рохану земли по западному берегу до окончания Туманного хребта и не желал ехать в Изенгард на переговоры. Тогда лорд приказал выбить роханцев с земли, принадлежащей Гондору. Наши дружины окружили их и оттеснили за Исену. В сражении Теодред был убит. Теперь ты понимаешь, из-за чего мы идем ночами.
- Пересылался ли лорд Саруман советниками с королем Теоденом?
- Не знаю. На Бродах стоят ныне сильные дружины. Об остальном будешь говорить с лордом.
Боромир потер лоб ладонью.
- Король не стал бы воевать с Гондором!.. Насколько затянется наш путь?
- Завтра мы должны дойти до опушки Большого леса. Там есть тропа. Постарайся выдержать еще неделю.
Гондорец кивнул и устало закрыл глаза.
Углук снова недобро посмотрел на хоббитов прежде чем скрылся за тальниками.
Уже в полной темноте следопыты остановились. Арагорн улегся на кучу веток, завернувшись в плащ. Леголас некоторое время прислушивался к ночным птицам, потом пристроился рядом. Его, лесного жителя, мог разбудить любой необычный шорох.
Мюрквидский царевич встал на рассвете так осторожно, что Арагорна разбудил запах сухого дымка. Леголас уже забрасывал дерном угли.
- Я согрел воды, Дунадан, и заварил цветки мать-и-мачехи. Такое питье облегчает дыхание.
Запив кусочки лембас теплым, чуть солоноватым настоем, они снова принялись разыскивать след орды.
К полудню хоббичьи ворошки снова пропали, но Арагорн поймал примерное направление движения. Орки бежали на северо-северо-запад. Скоро путь должен был вывести их на луга древнего Каленардона, в страну Всадников. Там, на открытом месте, можно было надеяться на эльфийскую зоркость Леголаса. Тот считал, что они вдвоем отстали от орков не больше чем на два дня. Хоббичьи шажки должны замедлять орду. Правда, эльф полагал, что следочки рвутся потому, что Фродо и Сэма несут. Это еще больше утверждало Арагорна в мысли, что хоббиты подвергаются истязаниям на стоянках.
Тем более, что на месте следующей Леголас заметил на земле пятна крови.
- Здесь орки нагребли листвы. На ней лежало что-то тяжелое. И тот, кто лежал, сплевывал кровь.
- Значит, один из хоббитов сильно избит. Смотри, кажется, что на листьях отпечаток большого тела. Но такой след вполне могли оставить наши друзья, если лежали ногами друг к другу. Я думаю, что пострадал Сэм, защищавший Фродо.
Леголас обошел смятый ворох:
- Прости, Арагорн, но мне кажется, что здесь лежал один человек и головой в ту сторону. Вот тут были плечи, тут, извини, зад, дальше икры и пятки. Может быть, орки несут с собой своего раненого?
- В своих скитаниях, друг мой, я часто сталкивался с орками и знаю – раненых они либо добивают, либо просто бросают на месте стычки. То, что ты принимаешь за след орочьего зада, просто случайная вмятина. Поспешим же вперед и не станем терять надежды.
Древний лес почти незаметно спускался к северу, постепенно заменяясь более молодым. В этом господствовали уже расцветшие клены и еще голые липы. У их корней следопыты и провели следующую ночь.
Они все шли и шли за неутомимо шагающим гномом. Без намека на тропу, по молодой траве, вверх и вниз – хорошо еще, что склоны некрутые. Мешки давили на спины, кинжалы мотались, дергая пояса.
Хоббитам казалось, что они идут уже целую вечность. Но солнце показывало, что миновало не больше трех часов.
- Гимли, - взмолился Пиппин. – Давай отдохнем. У меня уже ноги одеревенели.
- Вот если сейчас заляжешь отдыхать – точно одеревенеют, - ответил эреборец. – Без конца присаживаясь, устанешь больше. Видишь вон тот лесок?
Гном указывал на что-то, неразличимо сереющее на возвышенности.
- Дойдем до него и будем устраиваться на ночь. В темноте вы все равно не ходоки.
- Мы туда до завтра не доберемся, - в отчаянии произнес Мерри.
- Надо дойти сегодня. Причем – до заката. Прежде за вас поклажу тащили мы с Боромиром, а теперь придется самим научиться. Иначе нас тут кто-то и накроет. Помните ту тварь, что подстрелил Леголас? Вдруг их здесь не одна летает?
При воспоминании о черных крыльях, ледяном холоде и свирепом вопле в ночи хоббитов пробрала дрожь. Не сговариваясь, они прибавили шагу.
Лес, казалось, удалялся от них с той же быстротой, с какой уходили назад пучки прошлогоднего вейника, лохматые шишки колючек и редкие кусты. Пиппин решил смотреть только себе под ноги, чтоб не расстраиваться. Из какого-то вязкого сна наяву его вывел сдавленный голос Мерри.
- Летят… - прошептал Брендибэк и тут же заорал во всю силу легких. – Летят же!
Пин поднял голову – откуда-то с запада в сторону реки, медленно взмахивая крыльями, летели три огромные птицы.
Гимли мельком глянул в ту же сторону и не приостановился.
- Ну, летят. Цапли, ужинать. А нам придется ужинать на рассвете, если не поторопитесь.
- Гимли, можно помедленнее? – взмолился Пиппин. – Мы же просто свалимся, если ты будешь нас так гнать!
- Я вас гоню? Да я едва ноги передвигаю, - но сбавил шаг.
Хоббиты собирались рухнуть на землю под первым же дубом. Однако гном неумолимо погнал их вглубь леса и позволил присесть лишь на мыске между отвершками неглубокого оврага. Посмотрел на стонущих хоббитов, сбросил свой громадный мешок и принялся собирать сухие ветки.
- Что варить будем? – поинтересовался Мерри, подняв голову с валежины.
- Ничего. Если те орки решат и нас поискать, запах дыма их за пару лиг привлечет. Был бы ветерок с запада… А он, как назло взялся с востока. И понесет наш дымок до самого Лориэна.
- Не может быть! – удивился Пиппин.
- Пусть не до Лориэна, а до тех вон холмов дотянет. Нарвите сухой травы и накидайте поверх, - эреборец указал на собранную им кучу сушняка. – Чем больше наберете, тем мягче спать будет.
Хоббиты, вздыхая, отправились дергать вялую песчаную осоку и почти оранжевые плети прошлогодней будры. Запах этой травы напомнил им их веселое и неутомительное путешествие по Ширу. Там можно было отдыхать сколько угодно, еды хватало, и ничто не страшило… пока не появился Черный Всадник.
При этом воспоминании хоббиты заозирались и поторопились вернуться ко гному.
Тот успел где-то разыскать воду, разложил на своем плаще хлеб и сыр.
- Лепешки Владычицы побережем… - он вздохнул и посмотрел на северо-запад. – Может, ее забота спасет нам жизнь.
Сучья немилосердно кололи сквозь жидкую травяную подстилку и плащи, но хоббиты уснули, как убитые. Обоим снилось, что они все еще идут, но по каким-то горячим и острым камням. Так напоминали о себе неимоверно уставшие ноги.
Гимли пристроился сбоку, надеясь, что услышит шорох листвы при чьем-то появлении. Он почти не устал и с тревогой думал, как сможет таким ходом довести слабых спутников до очень далекого, как теперь понял, города.
Едва солнце скрылось за холмом, орчиха вытряхнула Фродо из плаща, снова скатала ткань в трубку и приладила себе через плечо. Хоббитов прямо сразу привязали на спины. И по делу, потому что орки рванули от бочага вдвое быстрее, чем бежали вчера.
Фродо смотрел то вниз, на серую щетинку травы, то по сторонам - и тогда все пытался разглядеть вдали какое-то движение. Он надеялся, что Арагорн догонит орду…
Догонит? Орков, наверное, больше сотни. Что смогут сделать его друзья против вооруженного до зубов войска?..
Арагорн – великий Следопыт Севера, исходивший даже такие гиблые места, как Комариные топи и Нагорье троллей. Он сам говорил, что убивал в дебрях ужасных чудовищ, подбиравшихся к Ширу. Наверное, он просто пройдет мимо тупоумных орков, подхватит их с Сэмом и унесет подальше. Да, ведь с Арагорном будут Леголас и Гимли, меткий лук и тяжкая секира! Не поздоровится тем, кто попытается их преследовать после побега. А еще Мерри с Пином. Они научились владеть кинжалами, чудесным древним оружием, что страшит даже могильных призраков! Мерри еще в детстве замечательно швырял камни…
Фродо проснулся оттого, что его носильщик остановился. Веревка развязалась, чтоб тут же затянуться, прижав к спине другого орка. И снова орда двинулась вперед.
В небе над головой то появлялись, то снова пропадали звезды. Иногда падали реденькие капли, неприятно затекая за шиворот…
Когда его снова перегрузили со спины на спину, тучи стали сероватыми клочьями на побледневшем небе. И впереди черной стеной возвысился лес…
Орда не добежала до опушки где-то поллиги, как вдруг несший Фродо орк резко упал на землю. Веревка ослабла, Фродо оказался в мокрой траве.
- Не двигайся, не то по макушке дам! – прошипел орк.
Сквозь прошлогодние стебли Фродо увидел крошечные фигурки всадников. Они ехали прямо сюда!
Носильщик положил перед собой арбалет и накинул петли на крючки.
Тут подползшая на четырех Куртша ухватила Фродо за шиворот и потащила вниз с холмика. В самой ложбинке лежал на носилках Боромир, возле него скорчился Сэм.
- Что там? – спросил гондорец.
- Конники! – не сдержавшись, воскликнул Фродо радостно.
- Роханцы, - Углук присел на корточки. – Похоже целый эоред. Будем надеяться, что нас не заметят.
- Сейчас не заметят – догадаются, когда пересекут след. – Боромир с усилием сел. – Я поговорю с ними.
Полуорк уставился на гондорца:
- Если тебя убьют – что скажет лорд Саруман Наместнику Денетору?
- Если нападут на нас, то убьют все равно. Просто с разгона конями затопчут. Я не верю, что Рохан объявил войну Гондору.
Он оперся о землю ладонями, подобрал ноги и выпрямился. Его пошатнуло было, но устоял и с трудом пошел по пологому скату вверх.
- Стой! – Куртша подбежала и просунула свое плечо в подмышку Боромиру.
Тот было отодвинулся, потом все же оперся на орчиху и встал на вершине холмика.
Фродо, пользуясь моментом, прополз повыше.
Гондорец чуть отдохнул и стал спускаться на луг. Его заметили – всадники поскакали быстрее. Фродо увидел, как наконечники копий заблестели на уровне конских грудей.
Боромир продолжал медленно идти вперед. Облапившая его за талию Куртша переступала мелко.
Всадники резко осадили коней, охватив полукругом подножие холма. Тот, шлем которого поблескивал золотом, чуть выдвинулся вперед. Звонкий голос его донесся до ложбины:
- Кто ты, человек, бродящий по землям Рохана в обнимку с орком? Отвечай правдиво, если тебе дорога твоя жизнь!
- Привет тебе Эомер сын Эомунда сына Тенгела! – Боромир чуть кашлянул. – Неужели с прошедшей осени память твоя ослабела, и ты не узнал меня?
Золотошлемный заставил коня сделать еще несколько шагов вперед.
- Да, я узнаю тебя, Боромир, полководец Гондора! Издали ты был похож на нищего бродягу. Что делаешь ты здесь: один и с орком? На тебя напали враги?
- Нападение случилось давно, и враг был уничтожен. Сейчас я иду в Изенгард, дабы узнать, отчего нет мира между нами и вами, повелителями коней.
По знаку предводителя копья поднялись.
- Мы не враги Гондору! – всадник мотнул косицей на шлеме. – Солдаты Сарумана убили Теодреда, моего двоюродного брата, и многих его воинов, вероломно перейдя Исену.
- Мне известно иное. Потому я буду говорить с лордом Саруманом от имени Гондора, чтобы восстановить справедливость.
- Я вижу, что в стычке ты был ранен и до сих пор не оправился. Неужели ты собираешься добраться до Нан Курунира один? И почему с тобой этот орк?
- Эта женщина, - выделил слово Боромир – отличная целительница и помогает мне.
- Я прикажу сделать конные носилки. На них ты быстро и безопасно попадешь в Эдорас. Твоей женщине, - роханец тоже подчеркнул это слово, - не будет причинено никакой обиды. Ее привяжут за ноги к подпруге, чтоб она не упала с коня.
- В Эдорас я приду из Изенгарда, чтобы говорить с королем Теоденом. Сейчас я спешу к лорду Саруману. У меня есть сопровождающие кроме целительницы, и мне не надо идти пешком.
- Твои спутники достаточно многочисленны, чтоб ты мог безопасно путешествовать? – Эомер чуть наклонился с седла. – И они все из Изенгарда?
Фродо краем глаза заметил, как лежавший рядом орк наложил болт.
- Они изенгардцы, благородный Эомер, идут с гондорского берега и не задержатся на землях Рохана. Также скажу, что они достаточно многочисленны и хорошо вооружены, чтоб отразить нападение слуг Саурона или разбойников.
- Почему ты не хочешь вперед поговорить с королем и получить помощь в Эдорасе? – допытывался Эомер, придерживая танцующего коня в шаге от Боромира.
- Для начала я желаю выяснить обстоятельства у подданного Гондора. И тогда уже вести переговоры с благородным Теоденом. Что я могу сказать ему сейчас, когда почти ничего не знаю о произошедшем?
- Народ коневодов не воюет с Гондором! – предводитель выпрямился в седле. – Ты, военачальник Гондора, вправе решать сам, как поступить. Посоветую лишь быть осторожным в пути, потому что там, на востоке, мы наткнулись на след большого вражеского отряда, двигавшегося на юг.
- Пусть этот отряд не беспокоит тебя, благородный Эомер. Моя охрана истребила его три дня назад на Парт Галене.
Роханец несколько мгновений смотрел в глаза Боромиру, потом снял шлем и чуть наклонил светловолосую голову:
- Да будет прям и легок твой путь, меч Гондора!
- Да будет быстроног твой конь и остро копье, Эомер сын Эомунда!
Фродо едва не заплакал: всадники повернули коней и поскакали прочь, выстраиваясь попарно. Скоро они превратились в пятнышко на изумрудной траве равнины.
Пронзительная ругань Куртши заставила хоббита снова взглянуть вниз. Орчиха держала за плечи стоящего на коленях гондорца. Тот судорожно кашлял, прижав к груди ладони, и сплевывал темные сгустки.
Четверо орков ссыпались с холма с носилками. Так же бегом они притащили Боромира в ложбинку. Пока орчиха поила того своими лекарствами, хоббитов привязали к носильщикам.
Лес быстро приближался. Толстенные стволы не скрывал никакой подлесок, на голых ветвях где-то под самыми облаками висела зеленая дымка. Фродо показалось, что впереди снова оказалась Древлепуща. Но вот встретить здесь Тома Бомбадила надежды не было.
На следующую орочью стоянку Арагорн с Леголасом наткнулись на опушке, за которой начинались широкие луга Рохана. Лесной эльф углядел возле пня кусок буковой коры величиной с ладонь и обрывок полотняной ленты. Тряпка была истерта до дыр, к ней прилип сухой вязовый листок. И около этой странной вещи валялась еще одна Сэмова пуговица.
- Твоя находка обнадежила меня, друг эльф, - повертев в пальцах пуговицу, скахал Следопыт. – Она означает, что наши малыши живы и надеются на помощь. Они оставляют нам метки.
- Пуговица засела в трещине корня, - пожал плечами Леголас. – Сэм словно прилег там и резко вскочил. Ниток на ушке нет – они, видимо, просто перетерлись оттого, что пола куртки была все время натянута.
- Не спорь со мной, а внимательнее смотри под ноги. Скорее всего, мы найдем еще что-то, оставленное для нас.
- А кусок коры по величине как раз соответствует хоббичьей ступне…
- Это тоже знак! Наверное, его сделал сам Фродо, чтоб сообщить, что жив.
Второй день моросил дождик, молодая трава быстро распрямлялась, след орды растворялся в ней. Однажды преследователи так основательно потеряли его, что Леголасу пришлось кружить поперек предполагаемого направления движения пару часов. Наконец он заметил впереди что-то грязно-белое. Это оказался комок корпии со следами крови. И почти тут же эльф с радостным восклицанием наклонился:
- Дунадан!
Подбежав, он показал фибулу в виде листа малорна.
- Видишь, сколь был ты самонадеян, сомневаясь в моих словах?! Наши хоббиты все время оставляют для нас приметы – я это понял сразу. Никогда нельзя терять надежды.
На закате следопыты стали искать место для ночлега. Вода во флягах давно кончилась, и Леголас высматривал приметы ручья или прудика. Тальниковые заросли в выемке луга были подходящим местом.
- Смотри, Дунадан, мы, кажется, догоняем орду! Вот следы башмаков – они еще не потрескались… а вот и отпечаток ножек наших хоббитов! Один из них спускался к бочагу. И второй тоже был здесь! Он наступил на глину, она подсохла, оставив нам его след. К воде ходил, несомненно, Фродо, а на глине стоял Сэм, его ступни чуть больше.
- И опять кровь, Леголас! Ее тут даже больше, чем мы видели на опушке леса.
Сын Трандуила рассмотрел примятую траву.
- Это сгустки, Дунадан. Как из глубокой раны. Если наши малыши на ногах…
- Такие можно высморкать из разбитого носа.
Эльф с сомнением сдвинул брови.
Наутро дождь перестал. За двумя следопытами потянулись темные извилистые бороздки – их ноги стряхивали со стеблей поблёскивающие розовым капли. Широкая тропа Арагорна изредка пересекала тонкую ниточку Леголаса.
Взрытую копытами землю друзья заметили издали.
- Рохиррим! – эльф ступней измерил расстояние между отпечатками. – Боевые кони, шли прибавленным шагом… а тут приняли галопом. Проехали не ранее, чем вчера.
Арагорн посмотрел на юго-запад, куда уходил след конницы.
- Нам их не догнать. Какая жалость! Всадники обязательно помогли бы нам настичь эту погань и перебить. Теперь остается надеяться только на очень большое везение.
Сакма огибала небольшую возвышенность посреди луговины. У ее подножия Леголас нашел обильные кровавые пятна и среди них темные сгустки.
- Всадники стояли вот тут, а один выехал вперед… Конь под ним переступал – так лошади делают, если их сдерживают.
- Рохиррим тоже увидели кровь, когда проезжали мимо.
- Нет, Дунадан! Смотри – вот пятно прямо на лошадином следе. Сперва всадник остановился, постоял и уехал, а потом уже кто-то плюнул кровью на землю!
Арагорн потер щеку ладонью:
- Ничего не понимаю… Мы же видели следы хоббитов у прудка и не могли перепутать направления!
- Мы идем именно за хоббитами, Дунадан. То есть за ордой, их похитившей. И орда несет раненого… - эльф оглянулся на Следопыта. – Что если это все-таки Боромир?!
- И он тяжело ранен? – Арагорн задумался. - Если хоббитов ведут к Саруману, то путь им предстоит еще неблизкий. Боромир вполне может умереть от ран – вряд ли оркота станет о нем серьезно заботиться. У Наместника есть еще младший сын…
Леголас внимательно смотрел на спутника.
- Что же, - тот поправил лямки мешка и перевязь. – Продолжим наши поиски и не станем терять надежду.
Уже третий день хоббиты тащились за гномом. Гимли заставлял их пересекать открытые места почти бегом и петлять вдоль опушек. Когда Мерри воспротивился такому удлинению пути, эреборец ткнул его пальцем в макушку:
- Ты догадываешься, что орки ростом повыше не только вас, но и меня? Значит, на открытом месте видят куда дальше. Трава сейчас не доросла даже до ваших коленок. Да и будь она высокой, нас выдало бы ее шевеление. Зато поддувает ветерок, на ветках уже появились листочки. И на фоне этого колыхания мы почти незаметны издали. Потому будем держаться любых деревьев, кустов и даже островков бурьяна.
- И сколько нам еще идти? – Пиппин с ненавистью посмотрел на свой мешок.
- Насколько помню карту, Осгилиат находится по северную сторону Миндоллуина, а Минас Тирит прямо за ним. Отрог Миндоллуина во-он там виднеется, - гном показал на едва заметную синюю полоску впереди. – Так что мы пока что одолели едва десятую часть пути.
- Ох ты… - Пин схватился за голову. – Эдак мы только с Середине Лета доберемся!
- Главное – добраться. Леголас с Арагорном сейчас преследуют орков – им куда труднее и опаснее. И я сейчас был бы ними, если бы… - Гимли поморщился. – Отдохнули? Тогда пошли.
На коротких остановках гном не разрешал хоббитам брать в рот ничего, кроме воды. Да и порции на завтрак и ужин сильно уменьшил. Каждому утром доставалось по три куска хлеба с вяленым мясом или твердым сыром. Вечером хлеба отрезали только по два ломтя.
- Днем вы идете, а ночью спите, - пояснил эреборец. – Кто спит – тот обедает.
- Если бы словами можно было бы убедить живот, - ворчал Мерри. – Меня уже ветром шатает от ночных обедов. Тебе хорошо – вашу породу по легендам валар вытесали из камня. А мы, хоббиты, живые и простые. Мало того, что голодаем, так ты и трубочку выкурить на привале не даешь!
- Чтоб на вонь вашего трубочного зелья кто-то прибежал, - скривился гном. – Мне что-то не верится, что такой гость принесет нам жареной баранины. Скорее вас самих порубит на гуляш! Не хнычьте, в конце концов! Мы уже на земле Гондора. Может, набредем на патруль, стерегущий реку. Сдам вас ему – и доедете до Города сытыми и под охраной…
- А ты разве не с нами? – удивился Мерри.
- Я? Поверну обратно! За день дойду до Парт Галена, не то что с вами ползу!
На четвертый день под ноги путникам попались две твердые колеи среди молодой травы.
- Смотрите, а тут проехали на телеге, запряженной двумя волами! – Гимли поковырял носком сапога отпечаток раздвоенного копыта. – Когда у нас последний раз был дождь?
- Позавчера, кажется, - Пиппин поспешил сбросить с плеч лямки и сесть рядом с просто повалившимся вместе с поклажей Мерри.
- Значит, позавчера и проехали. По дождю или сразу после. А раз проехали, то где-то неподалеку должно быть жилье. Вряд ли на одной подводе что-то везут от самого Долгого озера. Подтянитесь, приятели! Может, нам не придется шагать до Мостов!
Расположиться на ночлег у дороги гном не позволил. Снова завел в приовражный лесок, и хоббиты долго собирали ветки и траву для спанья. Наутро, по мнению хоббитов «склюнув по крошке», вышли на колею.
Гимли вдруг снова остановился и хлопнул себя по бедру:
- Конные прошли! С десяток, наверное! Кончились наши беды, приятели! Давайте, шагайте как можно быстрее, чтоб их нагнать!
- Конных нагнать? – глаза Пиппина стали величиной с блюдце.
- Они же не катались тут. Это наверняка гондорский береговой патруль. Может к вечеру они обратно поедут – и встретимся.
Солнце медленно ползло вверх, согретая им земля выдыхала влагу, дымкой собиравшуюся в низинках. Вдали какие-то птицы поднялись стайкой с резкими криками. Эреборец посмотрел в ту сторону настороженно.
- Пошли скорее.
- Да мы и так уже бежим со всех ног! – воскликнул Мерри.
- Скворцы…
И тут взлетела еще стайка, куда ближе, чем в первый раз.
Гимли сбросил свой мешок:
- В лес, быстро!
- В какой? – не понял Пин.
- В ближний! И там не останавливайтесь, бегите, пока ноги несут!
И он толкнул его в спину.
Хоббиты замялись было в недоумении. Но слева донесся многоголосый вой, от которого похолодели пальцы ног.
Мчась к опушке, Пин оглянулся: Гимли стоял спиной к валуну и неторопливо вытаскивал из петель свою секиру.
За густыми рябинками оказался овраг. Хоббиты скатились в него, кое-как встали на ноги, прошлепали по ручью, продрались через ивняк, вскарабкались на другой берег и побежали, петляя между кленами и буками. За этим редким лесом начался заросший липняк, потом еще овраг и еще липы с красной жимолостью…
Изнеможение свалило Пина в буреломной чащобе. Мерри пробежал еще полсотни шагов, вернулся и упал рядом.
Довольно долго они запаленно дышали. Потом засохшее горло напомнило о флягах.
Отпив почти половину, Мерри посмотрел на приятеля:
- Что теперь делать будем? Возвращаться поздно.
- Да, орки его уже на куски изрубили. Может, сюда не сунутся?
- Тут им не разбежаться, но лучше и нам не сидеть. Давай заберемся куда подальше.
Хоббиты, волоча за собой мешки, поползли на четвереньках под корявыми стволами, лежавшими внахлест друг на друге. Вскоре им попалось упавшее совсем недавно дерево. Его крона образовала что-то вроде обширного шатра над старыми корягами. В этом укрытии они и провели остаток дня и ночь.
Рассвет проник в захламленный лес тонкими, уже золотистыми лучиками. Хоббиты хорошо поели, допив остатки воды. Вокруг лишь пересвистывались птицы и чуть слышно шуршали под ветром начавшие одеваться зеленью ветки вверху. Страх постепенно уходил, уступая место беспокойству о своем положении.
- Вечно мы тут сидеть не можем, - решительно сказал Мерри. – Хотя бы потому, что вода кончилась. Надо куда-то идти.
- Надо, - согласился Пиппин. – В Минас Тирит.
- А в какой он теперь стороне?
- Как и раньше, на юге. Выберемся отсюда на дорогу…
- Там-то нас и ждут!
- Тогда… сперва все же надо выйти из леса, а там понятно будет. Конечно, не переться на открытое место, а краешком, как Гимли велел. Дорога и впрямь куда-то ведет!
Они еще раз перекусили всухомятку и поползли под валежинами навстречу редким теням.
Орки остановились, едва отойдя от опушки. Под носилки Боромира листву сгребали четверо – между огромными стволами не росло ни кустика, чтоб можно было наломать веток. Зато из собранного хвороста загорелось сразу несколько низких костерков.
Лекарка толкнула хоббитов в затылки.
- Скоро совсем ногами пользоваться разучитесь. Пошли со мной!
Она загнала обоих в неглубокую ложбинку и вручила каждому по паре булыжников из сухого русла. Камни велела хорошо обтереть от песка и положить в ближний костер.
В котелке над огнем уже кипела вода. Орчиха натрясла в ее трав из разных мешочков, составила котелок на землю. Дав настою приостыть, процедила через тряпку
- Гляньте, хозяин, она мед туда кладет! Вам бы хоть пару ложек – вы бы окрепли… И вино у нее есть!
Орчиха присела у носилок, держа котелок на коленях.
- Хочешь-не хочешь, благородный Боромир, а тебе придется выпить все. Вода – не кровь, но все же как-то заменяет. А вперед проглотить вот это.
На ладонь гондорцу легли три серо-зеленых катышка.
Тот поднес их к лицу и отстранился:
- Противно пахнет. Будто плесенью.
- Вот если найду фиалок – потолку и посыплю! Выдохни и глотай, чтоб черная горячка не прицепилась. И сразу запьешь.
Тем временем два орка палками выкатили из костра принесенные хоббитами булыжники и пристроили их возле носилок.
Боромир осторожно пил горячий настой, распространявший запахи меда и каких-то цветов. Быстро глянув на удаляющуюся лекарку, сделал знак хоббитам. Те придвинулись поближе, почувствовав приятное тепло от камней.
- Угощайтесь, только быстро, - котелок оказался на коленях Фродо.
- Побольше выпейте, хозяин, пока эта зараза портянки проверяет! - шепнул Сэм.
Самому садовнику досталось три глоточка не успевшего остыть питья.
Фродо почувствовал, как согрелось все тело – до вымокших ступней. Он поставил котелок на носилки. И вовремя – у изголовья нарисовалась Куртша.
Подозрительно посмотрев на хоббитов, орчиха стянула немного вниз плащи и прижалась ухом к груди гондорца. Ее светло-коричневое лицо стало тревожным.
- Кашляй осторожно, но старайся все внутри прочистить. Чтоб кровь не загнила. Снаружи рана не воспалится, я ее паучьим шелком закрыла. А вот внутри… Отдыхай, я тебя скоро кормить стану.
- Не надо, уважаемая…
- Как раз очень надо! Думаешь, от толченых сухарей с клюквенным соком силы много прибавляется?
Она схватила котелок и убежала.
Хоббиты грелись, посматривая по сторонам. Орки бросали в свои котлы ту же пшенную кашу, размешивали, снимали кипящую и начинали по очереди лазать в нее ложками. В животе Сэма заурчало.
Куртша вернулась с двумя котелками – побольше и поменьше. Большой поставила перед хоббитами, меньший опять пристроила себе на колени.
- Бульончик бараний; надо бы птичье мяско сварить, да нету. Не крути носом, благородный, нам еще идти и идти. В бульончике корешочки пахучие; базилик с укропом – они кровь обновляют… Мать-мачехи немножко, чтоб грудь смягчала, клевер белый для сгонки мочи… - и сунула в рот заслушавшемуся Боромиру полную ложку.
Тот было отшатнулся, но проглотил.
- Давай вторую… И третью…
Одиннадцатую гондорец решительно отстранил ладонью. Орчиха не стала его принуждать, только укрыла поплотнее.
- Вас тоже с ложки кормить?!
- Так нет у нас ложек-то, - неувереннго произнес Сэм.
Та порылась в сумке, вытащила пару деревянных ложек и воткнула в кашу. Потом поставила и котелок со своим бульончиком.
- В вас и это вместится!
Первый раз за весь плен хоббиты почувствовали себя по-настоящему сытыми.
Орки притащили к носилкам новые камни, свалив остывшие в костер. Так что лежать было довольно тепло. Над корявыми сучьями восточный ветер сгонял поредевшие и побелевшие облака. Орда явно расположилась основательно отдохнуть.
Сквозь дрему Фродо слышал песенку жаворонка над недалеким лугом, крики куликов. Лес же за спиной молчал. Только изредка с шорохом падали задержавшиеся на ветках листья…
- А-а-а!
Фродо дернулся прочь от вскочившего Сэма.
Боромир приподнялся на локте:
- Что с тобой?
- Ох, господин… Приснилось, наверное… Будто смотрел на нас кто-то из чащи. Страшный такой, лохматый, большой…
Гондорец закашлялся.
Тут же подскочила Куртша с котелком и сунула ему в руку дымящуюся кожаную кружку. Потом напустилась на хоббитов:
- Чего разорались? Выспались? Повеселиться захотелось? Дальше пешком пойдете!
- Оставь их, уважаемая, - примирительно произнес Боромир, возвращая посуду.
- А ты молчи, благородный вождь! Чем меньше говоришь, тем больше дыхания остается.
Лекарка снова принялась всячески лапать гондорца, залезая в ворот рубашки и прислушиваясь к чему-то. Тот сносил ощупывания терпеливо.
- Кровь тепла, жара нет. Да поможет нам Горная Мать отогнать злую горячку! Мать, пробудившись, вырастила траву против каждой немочи, что вредит иртха и людям. Надо лишь запомнить вид, запах и вкус каждой. Да еще: когда собирать, как готовить, сколько кому давать… Поспи, благородный вождь. Когда проснешься, я тебя обихожу и еще раз накормлю.
- Где ты научилась целительству, уважаемая? У лорда Сарумана?
Орчиха уселась поудобнее, кольнула взглядом хоббитов и заговорила почти шепотом:
- Сестра моей бабки Агульриша была лучшей ведьмой рода Горного Барса. Не было раны, которую она не смогла бы заживить. Никогда у нее не умирали роженицы, даже если ребенок шел ножками вперед. Умела она вылечивать и черный весенний кашель. Однажды она пришла в шатер моего отца и сказала, что Горная Мать избрала его дочь. Отец мой не хотел отдавать меня ведьме – ведь кроме меня в семье были только мальчики. Если единственная дочь острижет волосы и уйдет, некому будет кормить души предков… Но Агульриша утешила его, сказав, что следующей весной в шатре закричит еще одна девочка. Тогда отец обрадовался и пошел просить мать отпустить меня. Та сразу согласилась, потому что большой почет будет семье, из которой вышла ведьма. Так ушла я из нашего кочевья и стала жить с сестрой бабки и другой ее ученицей.
Мы ходили по горам, собирая травы. Научилась я принимать ягнят и телят, перевязывать раны, складывать сломанные кости, угадывать срок рождения детей. Агульриша сказала, что я могу больше не стричься наголо и вправе носить знак Горной Матери на правой руке. И в ночь полнолуния острой костью мне нарисовали на руке змею и цветок ириса… Что же ты не спишь, благородный вождь?
- Рассказывай дальше, уважаемая, - Боромир подвинул скатанную куртку повыше. – Я ничего не знаю про обычаи твоего народа.
- Сон в тепле – лучшее лекарство, - произнесла орчиха наставительно и продолжила. – Волосы мои уже закрывали половину уха, когда мой старший брат Итгардак захотел поставить свой дом и привести в него жену. Молчалив был мой брат, как и подобает большому охотнику иртха. Никто не знал, что женщину свою он нашел в Железном городе, куда возил продавать лисьи и волчьи шкуры, молодые рога оленей и другую дорогую добычу. Мать женщины была наполовину иртха, а отец – человек из мастеровых лорда Сарумана, которого зовем мы из почтения Стариком. Та женщина была красива, хорошо пела, быстро ткала цветные полотна и любила сажать растения. Брат мой опасался огорчить жену, уведя в горы, где растения живут сами по себе для скота и ведьм. Потому он переселился в город, поставив дом из дерева рядом с домом матери и отца своей жены. Военачальник города быстро узнал о метком стрелке из горных иртха и призвал моего брата служить в войске. Итгардак выучил гондорское письмо и стал начальником десятки лучников.
Первыми родами жена подарила брату двух мальчиков, как часто случается у иртха. Вся семья приехала в город, чтоб одарить женщину и назвать новорожденных сыновьями Горного Барса. Целую неделю вокруг двух домов резали баранов и пели веселые песни. Когда же настало время возвращаться на пастбища, брат сказал мне: «Сестра моя, отмеченная Горной Матерью, в нашем войске мало целителей. Останься в моем доме. Я научу тебя гондорскому письму и отведу к своему начальнику. Он пошлет тебя учиться к городским целителям, а потом ты наденешь знаки воина».
Я согласилась и две луны училась читать и писать, помогая жене брата ухаживать за сыновьями. Потом брат отвел меня в крепость и поставил перед человеком, высоким и светловолосым, как коневоды. Этот человек приказал мне передвинуть тяжелый сундук, прочитать слова на большом листе и написать десять строчек о себе самой. Рассмотрев написанное, он пожал руку брату, а мне приказал идти в большой дом недалеко от башни Старика. Там я прожила три года, учась умениям городских целителей по книгам и помогая в лечении. Я ухаживала за больными, зашивала раны и складывала переломы, а также ходила к матерям больных детей и помогала роженицам в городе. Когда я достала ребенка из не могущей разродиться человеческой женщины через разрез на животе, и мать с ребенком остались здоровы, главный целитель назвал меня мастерицей и послал к военачальнику. С того времени я служу в войске и ношу одну нашивку на рукаве.
- Твоя судьба поистине замечательна, уважаемая, - задумчиво произнес Боромир.
- Теперь ты будешь меньше смущаться при моей помощи, благородный вождь, - орчиха поднялась на ноги. – Кстати, не пора ли мне сделать, что надо?
Гондорец все же чуть потупился.
- Кыш! – лекарка топнула на хоббитов ногой, как на цыплят. – Взяли по котелку и принесли теплой воды.
- Врет небось эта уродиха, что писать умеет, - пробормотал Сэм, плетясь к ближнему костерку. - Вы, хозяин, меня четыре года учили. Папаша мой едва подпись накорябать может, господа Мериадок и Перегрин вообще…
- Ты слышал: Саруман заставляет своих подданных жениться на орчихах! И отдает человеческих женщин в жены оркам! Гендальф говорил, что Саруман предался Злу, но наверное, не знал про эти ужасные дела!
- А еще я думаю, хозяин, что орчиха травит Боромира тем вонючим дерьмом, чтоб сделать послушным. Вы скажите ему, чтоб он эти катышки выбрасывал.
В сумерках лекарка принесла хоббитам котелок той же просяной каши, а Боромиру – свой «бульончик». К носилкам исправно подкладывали горячие камни, и Фродо надеялся хорошо выспаться. Тем более, на небе высыпали звезды, обещая сухую погоду.
Встать пришлось еще в зябком тумане. К хлебу хоббитам налили горячего травяного настоя.
- Ножками теперь, - злорадно велела Куртша.
Фродо ухватился за жердь.
Никакой тропы хоббиты не разглядели. Орда двигалась, разделившись на небольшие группы. Но в редком лесу без кустарника и травы темные фигуры были хорошо видны. И Фродо снова убедился, что орков очень много.
К середине дня хоббиты утомились, часто спотыкались. Сэм потерял последнюю пуговицу с куртки.
- Папаша узнал бы – тумака выдал бы, без сомнения. За эти пуговицы мешок репы заплачен и курица. Да только, понимаю, не видать мне своего старика теперь, как собственного затылка…
- Не отчаивайся, Сэм. Орки боятся Боромира, а он не позволит нас тронуть.
- Саруман-то маг. Это посильнее любого воина будет. Он и самого Боромира может в темницу засадить, вот увидите, хозяин!
После полудня орки остановились на короткий привал. Быстро слопав хлеб и колбасу, они взялись перетряхивать свои мешки, утрамбовывая поклажу. Лекарка очередной раз посмотрела порезанную пятку Фродо и утешила, сказав, что на таком недомерке на удивление ссадины заживают прямо как на иртха.
Пробежав, наверное, с лигу, хоббиты почувствовали, что начался пологий спуск. Скоро между стволами заблестела неширокая река. Берег ее оказался топким, зато на нем пробивалась травка, а у самой воды зеленели, как и на равнине, тальники.
Орки остановились, однако носилки на землю не поставили.
- Кажется, наши злодеи вляпались, хозяин, - Сэм вертел головой и довольно хмыкал. – Наткнулись на водичку, в которой потонут как булыжники.
- Значит, вдоль побегут. А откуда речка течет, наверное, один Гендальф знал.
- Почему же «один Гендальф»? – Боромир приподнялся на локте. - Река эта течет со Мглистых гор и пересекает с запада на восток лес, который зовется на древних картах Фангорном, а на новых – Мертвым лесом. В тот лес никто не заходит, потому что незачем. Через него никогда не вели никакие дороги, да и охотится в нем не на кого.
- И что, нас туда потащат? – Сэм боязливо посмотрел назад и вверх.
Орки тем временем шумно возились в кустах. И скоро вытолкали к песчаному намыву широкую неуклюжую лодку. В нее погрузился десяток, четыре весла вспороли чуть рябящую воду. На место отплывшей притащили вторую.
Углук стоял у самой воды, наблюдая за переправляющимися. Те причалили и выскочили на берег, кроме четверых, оставшихся на веслах. Скоро один появился из-за дальних кустов и помахал белой тряпкой.
Вожак неспешно подошел к носилкам:
- Мы одолели треть пути, благородный Боромир Денеторион. Наша целительница сказала, что здоровье твое не ухудшается. Но мы будем двигаться как можно быстрее, потому что я опасаюсь коневодов.
Гондорец промолчал.
Углук небрежно ткнул пальцем в хоббитов. Их тут же подтолкнули в сторону лодки. Боромира положили во вторую.
Фродо сжался на скамье, стараясь не глядеть на водоворотики, оставляемые на поверхности веслами. Страх перед рекой, утихший было во время плавания в компании Арагорна, пробудился снова. Не было доверия к гребущим оркам, к их чуть ли не по верхнюю доску оседавшим лодкам.
К счастью, плавание было коротким. Хоббиты без понуканий выскочили на сушу и потрусили вверх по склону.
- Эгей, десятник Лугдуш! – послышался сзади голос лекарки. – Где мы остановимся?
- Тут везде паршиво, но хотя бы сухо, - ответствовал здоровенный носатый орк – Фродо показалось, что именно он махал тряпкой.
Хоббиты присели на корягу, на которую опирались одним концом носилки. Второй был пристроен на пенек.
Пока переправлялась остальная орда, лекарка пристала к гондорцу со своим вонючим снадобьем. Тот послушно проглотил, запил розоватой водой и вроде бы задремал. Вдруг у реки послышалась ругань. Куртша тут же вскочила и помчалась сквозь кусты.
- Боромир, - зашептал Фродо, наклонившись к изголовью. – Я думаю, что тебя пичкают отравой!
- Успокойся, - ответил тот, не открывая глаз. – Углук и его люди приложат все силы, чтоб доставить нас в Изенгард невредимыми….
- Люди?! – от удивления Фродо заморгал.
- Пусть будут воины.
Вскоре орда снова пустилась полубегом через такой же безжизненный лес.
