А теперь держитесь за стулья, ибо
говорят знаточихи (серия первая, ибо тут они, отдохнув в прошлой главе, наперлили с новой силой)
И опять тут жалко Мерри, который опять остается один. Единственный из выжившего Братства, кто не был в этой последней битве. И когда он думает о друзьях, ушедших во мрак - может, и навсегда - он думает и о Сэме с Фродо.
В кои века он о них вспомнил! А раньше умнице фортуне было не до вас.
И мы тут, наконец, возвращаемся к Сэму и Фродо, и сюжетные линии сходятся в одну. Мы идем их путями - сначала на Перекресток, где слова Фродо о том, что "не вечно им побеждать", сбываются хотя бы на время, потом мимо кроликов и битвы Фарамира с южанами, и наконец приходим к Мораннону...
И все эти люди, все это войско, которое туда идет - они фактически смертники. Они идут на гибель и знают это - если только Фродо не удастся закончить Миссию. Идут в кошмаре наяву, под прессингом назгулов... То, через что прошли Фродо и Сэм, и то, чего не выдерживают здесь многие из воинов.
То-то же! Два хоббита сильнее многих людей.
Безумно трогает момент, когда Арагорн отпускает тех, кто дальше идти не может, причем дает им возможность уйти с честью, сделать что-то полезное.
Не говори, Чебурашка! Жаль только в вулканической пустыне он цветочка не нашел, чтобы поплакать с антуражем.
И безумно трогает Пиппин. Вот пришла и его очередь идти на войну, на битву, с которой он вряд ли вернется. Я тут картинки искала - и посмотрела на картинки к 3й книге, Хельмову Падь, Эдорас. Те события по сравнению с тем, что здесь, кажутся просто идиллическими...
Ох, уж эта идиллия со стервятниками...
А позже, и сейчас опять, я задумалась - а так ли безнадежным все видел Гэндальф? По поведению Голоса Саурона было ясно, что Кольца у Саурона все еще нет, и зачем туда шел этот "шпион", Саурон не знает. Гэндальф напрямую тыкает в это посла - что тот ничего не знает ни про "шпиона", ни про его вещи, тогда как Гэндальфу все про них известно.
Даже знаточихи на СМ и то догадались.
А за Пиппина, как ни странно, я не волновалась. Почему-то была уверена, что выживет... уже не помню - почему. Может его наивно-жизнерадостный характер не позволил так думать. Ведь несмотря на самые страшные переделки, в которых ему доводилось побывать, он все равно сохранял оптимизм, любопытство и жизнерадостность.
И его жизнерадостность, вкупе с отсутствием мозгов, послужили ему щитом и мечом против тролля.
Из мелочёвки: город продолжает жить. Когда войско уходит к Мордору, там на бывшем поле битвы просто муравейник: люди что-то укрепляют, убирают... Они надеются.
А должны были сесть в грязь среди трупов и развалин и расплакаться от безнадеги.
И на десерт картиночка "В поле ласковое выйду я, и заплачу над собой"
