Денетор говорил бы так, не собираясь самоубиваться. Он говорил бы такие слова или наподобие их, если бы его действительно приперли к стенке где-то в углу, где он никак не мог бы рассчитывать на чью-либо помощь, и потребовали бы отречься, угрожая в противном случае его убить. Ну такой нехитрый выбор: либо ты сейчас, типа, добровольно отрекаешься и уступаешь место пришлому самозванцу (ну и доживаешь дни где-нибудь в почетной отставке), либо тебя сейчас просто убьют. Вот только в таком случае мог бы состояться этот разговор. Вот только когда все карты уже были раскрыты, только уже зная, что все проиграно и потеряно, Денетор прямо сказал бы Гэндальфу, что он знал о его роли в происходящем перевороте. И что для него, Денетора, и речь быть не может, чтобы склониться перед каким-то пришлым бродягой. И что он предпочтет быть убитым, нежели настолько унизиться.
Ну, тогда всё, что было в начале - враньё!
Получается что? Будучи в здравом уме и твёрдой памяти, Денетор решил спрятать Фарамира в склепе. Однако, Гэндальф каким-то образом узнал/догадался об этой его задумке. А не исключено, что он незаметно для Денетора на эту мысль его и натолкнул. Посему дрова и масло были приготовлены заранее. Мысль о том, чтобы предать Денетора смерти в огне давно заходила в Гэндальфовскую башку: и огонь - его стихия, и гибель позорная, отдаёт сумасшествием, и смерть сама по себе мучительная. Вероятно, было у него продумано два-три разных варианта, но вот сработал план "Бэ".
Итак, Денетор решает спрятать Фарамира и зовёт слуг. На зов является эта вот команда, которую, пользуясь осадой города и связанной с этим ротацией кадров, неотлучно держал при наместнике Гэндальф. Сам он сию секунду здесь не присутствует, он скачет где-то там - чтобы все видели. Но неподалёку, чтобы успеть вовремя.
С этой же целью, чтобы Гэндальф успел, один из слуг шепнул Пиппину: беги за Митрандиром, что-то мне всё это не нравится! То, что Пиппин рванёт выполнять, едва услыхав имя "Митрандир", можно не сомневаться - рванул, разыскал и привёл, спасибо ему большое!
Процессия шла не быстро, что выглядело естественно. По дороге каким-то неведомым образом отклеился от поста и присоединился к ним Берегонд, но о нём я подумаю позже. А вот "привратник", про которого нигде, кроме слов Пиппина не сказано, что он привратник, на самом деле, я думаю, какой-нибудь военлекарь - чтобы не оставлять Фарамира без медицинского глаза. Но, постольку поскольку Гэндальфу он явно не нужен, его и шлёпнули.
В какой момент Денетор понял, что оказался в ловушке - не суть важно. Но было это либо уже на месте, либо достаточно близко. Поскольку шли медленно, то и добрый дедушка Гэндальф прибыл вскорости.
Первую часть событий - с якобы тронувшимся Денетором - Пиппину внушил Гэндальф. Фарамир, как я уже писала выше, до зарезу нужен был живой. Но, чтобы он был более управляем, требовалось, в числе прочего, придавить его вот такой историей гибели отца. Мол, сам понимаешь, сбрендил папенька. Посему давай-ка подобру-поздорову отрекайся, пока эта история широкую огласку не получила. Позор будет на всю оставшуюся историю. А отречёшься - всё тихо-мирно замнём для ясности, никто толком и не поймёт ничего. Могли бы намекнуть, что второй костёр сложить тоже не проблема. В общем, Гэндальф научил Пиппина рассказывать эту байку таким образом: спятивший наместник не только сам возжелал сгореть, но и сына хотел сжечь живьём с собой вместе. И, кабы не героическая сьюха, так и было бы! Но болван Тук, как всегда, перепутал, часть рассказал так, а часть - этак. Вот и получилось, что где имение, а где вода, а мы головы ломаем!
