This was the judgement of the Gods, when Fionwë and the sons of the Valar had returned unto Valmar: thereafter the Outer Lands should be for Mankind, the younger children of the world; but to the Elves alone should the gateways of the West stand ever open; and if they would not come thither and tarried in the world of Men, then they should slowly fade and fail. This is the most grievous of the fruits of the lies and works that Morgoth wrought, that the Eldalië should be sundered and estranged from Men. For a while his Orcs and his Dragons breeding again in dark places affrighted the world, and in sundry regions do so yet; but ere the End all shall perish by the valour of mortal Men.
But Morgoth the Gods thrust through the Door of Timeless Night into the Void, beyond the Walls of the World; and a guard is set for ever on that door, and Eärendel keeps watch upon the ramparts of the sky. Yet the lies that Melko, Moeleg the mighty and accursed, Morgoth Bauglir the Dark Power Terrible, sowed in the hearts of Elves and Men have not all died, and cannot by the Gods be slain, and they live to work much evil even to this later day. Some say also that Morgoth at whiles secretly as a cloud that cannot be seen or felt, and yet is, and the poison is, creeps back surmounting the Walls and visiteth the world; but others say that this is the black shadow of Thû, whom Morgoth made, and who escaped from the Battle Terrible, and dwells in dark places and perverts Men3 to his dreadful allegiance and his foul worship.
After the triumph of the Gods Eärendel sailed still in the seas of heaven, but the Sun scorched him and the Moon hunted him in the sky, [and he departed long behind the world voyaging the Outer Dark a glimmering and fugitive star. ] Then the Valar drew his white ship Wingelot over the land of Valinor, and they filled it with radiance and hallowed it, and launched it through the Door of Night. And long Eärendel set sail into the starless vast, Elwing at his side, the Silmaril upon his brow, voyaging the Dark behind the world, a glimmering and fugitive star. And ever and anon he returns and shines behind the courses of the Sun and Moon above the ramparts of the Gods, brighter than all other stars, the mariner of the sky, keeping watch against Morgoth upon the confines of the world. Thus shall he sail until he sees the Last Battle fought upon the plains of Valinor.
Thus spake the prophecy of Mandos, which he declared in Valmar at the judgement of the Gods, and the rumour of it was whispered among all the Elves of the West: when the world is old and the Powers grow weary, then Morgoth shall come back through the Door out of the Timeless Night; and he shall destroy the Sun and the Moon, but Eärendel shall come upon him as a white flame and drive him from the airs. Then shall the last battle be gathered on the fields of Valinor. In that day Tulkas shall strive with Melko, and on his right shall stand Fionwë and on his left Túrin Turambar, son of Húrin, Conqueror of Fate; and it shall be the black sword of Túrin that deals unto Melko his death and final end; and so shall the children of Húrin and all Men be avenged.
Thereafter shall the Silmarils be recovered out of sea and earth and air; for Eärendel shall descend and yield up that flame that he hath had in keeping. Then Fëanor shall bear the Three and yield them unto Yavanna Palúrien; and she will break them and with their fire rekindle the Two Trees, and a great light shall come forth; and the Mountains of Valinor shall be levelled, so that the light goes out all over the world. In that light the Gods will again grow young, and the Elves awake and all their dead arise, and the purpose of Ilúvatar be fulfilled concerning them. But of Men in that day the prophecy speaks not, save of Túrin only, and him it names among the Gods.
Such is the end of the tales of the days before the days in the Northern regions of the Western world. Some of these things are sung and said yet by the fading Elves; and more still are sung by the vanished Elves that dwell now on the Lonely Isle. To Men of the race of Eärendel have they at times been told, and most to Eriol, who alone of the mortals of later days, and yet now long ago, sailed to the Lonely Isle, and came back to the land of Leithien where he lived, and remembered things that he had heard in fair Cortirion, the city of the Elves in Tol Eressëa.
Таков был приговор богов, когда Фионвэ и сыновья валар вернулись в Валмар: после этого Внешние Земли должны быть для человечества, младших детей мира; но только для эльфов одних должны врата Запада стоять всегда открытыми; и если они не придут туда и умедлят в мире людей, тогда они должны медленно увядать и угасать. Это самый горестный из плодов лжи и работ, что Моргот сработал, что эльдалиэ должны быть отделены и отчуждены от людей. Некоторое время его орки и его драконы, размножающиеся снова в темных местах, пугали мир, и в различных областях делают это все еще; но прежде Конца все погибнут из-за доблести смертных людей.
Но Моргота боги вытолкнули через Дверь Безвременной Ночи в Пустоту, за пределы Стен Мира; и стража установлена навечн у этой двери, и Эарендел держит дозор за крепостными валами неба. Все же лжи, что Мелько, Моэлег могучий и проклятый, Моргот Бауглир Темная Сила/Власть Ужасная, посеял в сердцах эльфов и людей, не все умерли и не могут богами быть убиты, и они живут, чтобы творить много зла, вплоть до этого более позднего дня. Некоторые говорят также, что Моргот временами тайно, как облако, что не может быть видимо или чувствуемо, и все же есть, и яд есть [в смысле, облако все же существует и является ядом], крадется обратно, переваливая Стены, и посещает мир; но другие говорят, что это черная тень Тху, которого Моргот создал и который сбежал из Битвы Ужасной и обитает в темных местах и совращает людей [Это предложение было переписано: "но другие говорят, что это черная тень Саурона, который служил Морготу и стал величайшим и злейшим из его подчинённых; и Саурон сбежал из Великой Битвы и обитал в темных местах и совращал людей и т.д.] к ужасной ему преданности и мерзкому ему поклонению.
После триумфа богов Эарендел плыл все еще по морям небес, но солнце палило его, и луна охотилась за ним в небе, [и он ушел далеко за пределы мира, путешествуя во Внешней Тьме мерцающей и беглой звездой.] Тогда Валар повели его белый корабль Вингелот над землей Валинора, и они наполнили его сиянием и освятили его, и запустили его через Дверь Ночи. И давно Эарендел отплыл в беззвездные просторы, Элвинг рядом с ним ["Элвинг рядом с ним" вычеркнуто], Сильмарилл на его лбу, путешествуя во Тьме за миром, мерцающая и беглая звезда. И время от времени он возвращается и сияет позади путей Солнца и Луны над крепостными валами богов, ярче, чем все другие звезды, моряк неба, держащий дозор за Морготом на границах мира. Так он будет плыть, пока он не увидит Последнюю Битву, сражаемую на равнинах Валинора.
Так говорило пророчество Мандоса, которое он объявил в Валмаре на суде богов, и слух о нем был шепчем среди всех эльфов Запада: когда мир состарится и Власти устанут, тогда Моргот придет обратно через Дверь из Безвременной Ночи; и он разрушит Солнце и Луну, но Эарендел придет на него белым пламенем и сгонит его с воздусей. Тогда будет последняя битва собрана на полях Валинора. В тот день Тулкас будет сражаться с Мелько, и справа от него будет стоять Фионвэ, и слева от него Турин Турамбар, сын Хурина, Победитель Судьбы [Добавлено здесь карандашом: "пришедший из Чертогов Мандоса"]; и это будет черный меч Турина, что причинит Мелько его смерть и окончательный конец; и так дети Хурина и все люди будут отомщены.
После этого будут сильмариллы [Изменено на "После этого Земля будет разрушена и создана заново, и сильмариллы"] обретены снова из моря и земли, и воздуха; ибо Эарендел спустится и сдаст то пламя, что он имел в хранении. Тогда Феанор принесет Три и сдаст их Йаванне Палуриэн; и она сломает их и их огнем вновь зажжет Два Древа, и великий свет воссияет; и Горы Валинора будут сровнены, так что свет выйдет вовне по всему миру. В этом свете боги снова помолодеют, и эльфы пробудятся, и все их мертвые восстанут, и цель Илуватара будет выполнена касаемо их. Но о людях в тот день пророчество не говорит, исключая Турина только, и его оно называет среди богов [исправлено карандашом: "среди сынов богов"].
Таков конец рассказов о днях прежде дней в северных областях западного мира. Некоторые из этих вещей поются и говорятся все еще увядающими эльфами; и больше все еще поются исчезнувшими эльфами, что живут теперь на Одиноком острове. Людям расы Эарендела они временами бывали рассказаны, и больше всего Эриолу, который единственный из смертных более поздних дней, и все же теперь уже давно, отплыл на Одинокий Остров и вернулся в землю Лейтиэн [исправлено карандашом на "Британию"], где он жил и помнил вещи, что он слышал в прекрасном Кортирионе, городе эльфов на Тол Эрессеа.
