Есть на просторах фикбука некий фанфик, ссылку на который я вам давать не буду, дабы никто не возмущался, что сделано это без согласия автора. Почему я так считаюсь с авторским мнением, скажу ниже. Да по сути, нам тут эта ссылка и не нужна, ибо содержание фанфика в тыщу с гаком страниц можно выразить тремя словами: Моргот пытает Маэдроса. Да и речь у меня не о фанфике как таковом, а о так называемом "техническом примечании" в конце оного. Это просто песня!
Что поражает в первую очередь? Это абсолютная, ничем незамутненная уверенность в собственной гениальности и невероятно высокой художественной ценности своего шедевра.
Одни читают рассказ до конца и выносят с собою некий Свет, другие же бросают читать на первых главах, говоря о том, какой у нас ужасный фанфик с Мэри Сью и выставлением Темных дураками, а Маитимо просто нереально везет… Что же, читая эти странные слова, я и раньше думал о «наличии иного духа»...
... Спасибо вам за огромное количество добрых комментариев к главам, но, если бы мы решили опубликовать их все, нам пришлось бы публиковать и злые, которые… по совместительству еще и глупые.
Людям в голову не приходит усомниться в качестве своего текста. Им странно читать критические замечания в адрес написанного. Им неведомы муки, терзающие многих писателей: а то ли я пишу? А нужно ли это читателям? А понравится ли это им?
Но данные товарисчи всех этих глупостев в голову не берут. Напротив, им странно слышать, что кто-то не оценил их генальности. И не просто гениальности - богоизбранности.
Я продолжу цитату, намеренно оборванную мною:
Что же, читая эти странные слова, я и раньше думал о «наличии иного духа»… но теперь я знаю, что и Профессор, имея сходный опыт, думал так же…
Да, действительно Профессор писал:
«Оглядываясь назад, на совершенно непредсказуемые события, последовавшие за публикацией — начавшиеся сразу же после выхода в свет т. I, — я чувствую, как если бы неуклонно темнеющее над нашим нынешним миром небо внезапно пронзил луч, тучи расступились и на землю вновь хлынул почти позабытый солнечный свет. Как если бы воистину рога Надежды запели вновь» (из «Писем»; все цитаты — из письма Профессора 328, к Кэрол Баттен-Фелпс).
«Думаю, теперь я могу предположить, что ответил бы Гандальв. Несколько лет назад меня навестил в Оксфорде один человек, чье имя я успел позабыть (хотя, сдается мне, он — личность известная). Его до глубины души поразило то, что многие старинные картины, по его мнению, были созданы как иллюстрации для «Властелина Колец», задолго до выхода книги. Он привез с собой пару репродукций. По-моему, сначала ему просто хотелось понять, в самом ли деле мое воображение питали картины, точно так же, как, со всей определенностью, отдельные виды литературы и языки. Когда стало ясно, что, если только я не лжец, то я в жизни не видел этих картин и с живописью знаком слабо, он умолк. Я заметил, что он пристально смотрит на меня. И тут он вдруг сказал: «Вы ведь, конечно же, не считаете, что написали всю эту книгу сами, правда?»
Гандальв чистой воды! Я был слишком хорошо знаком с Г., чтобы неосторожно подставиться под удар или спросить, что он имеет в виду. Кажется, я ответил: «Нет, теперь я так не считаю». И с тех пор был уже не в состоянии думать иначе».
«Я могу лишь ответить: «О собственной разумности человеку с уверенностью судить не дано. Если праведность присутствует в его произведении или освещает его точно всепроникающий свет, значит, исходит она не от него, но через него. И ни один из вас не ощутил бы ее так, как вы говорите, если бы и в вас этого не было. В противном случае вы бы ничего не увидели и не почувствовали, или (при наличии иного духа) вы преисполнились бы презрения, отвращения, ненависти».
Прочитав всё это один из соавторов вышепомянутого опуса пишет другому:
И, прочитав это, я писал:
«Аилин, я не понимал этих слов раньше — и никто не понимал — но мы с тобою теперь понимаем. Потому что, после того как мы начали писать «Рассветный» и особенно публиковать его — мы чувствовали то же самое. Это как весть миру, как почти позабытый солнечный луч, и расступившиеся тучи, и чудеса… И чтобы понять это… надо написать такую вещь — у которой свое Бытие, которую ты просто выпускаешь из души, как птицу из рук…»
Светоносные вы наши! Что бы мир делал без вас?!
Мы писали «Рассветный», а потом находили (и до сих пор находим) ссылки на то, что было написано… И, к счастью, мы довольно скоро (примерно с половины) поняли, что сами не могли бы написать это.
Они писали не сами! Это бог захотел пообщаться с человечеством посредством их клавиатур. И они приняли на себя столь нелёгкую миссию - донести до нас слово божие...
Дочитав до этого места, я вдруг подумала, что этим людям надо лечиться. Это не расхожая обиходная фраза, это реальное положение дел: литературная критика тут бессильна, надо вызывать медицину. Налицо полное отсутствие самокритики, стопроцентная уверенность в собственной непогрешимости и богоизбранности. Куда уж дальше?
Потому и не хочу с ними связываться - больные люди, что с них взять?
Все эти разговоры о "солнечном луче", пронзающем тучи, напомнили дряхлый анекдот о постояльцах сумасшедшего дома. Там один жалуется на другого: "Он самый настоящий псих! Сунет пальцы в розетку и кричит: "Я торшер, я торшер!" А мне его свет спать мешает".
И светоносным авторам хочется сказать: ребята, выньте, что ли, пальцы из розетки, глядишь, свет пропадёт, перестанет вам застить глаза, и тогда, быть может, вы увидите своё творение в его истинном обличии.
В чём я лично сомневаюсь.
