***
День закончился и начался другой. Ничего не происходило. Арагорн устал сидеть, устал ходить взад-вперед в четырех стенах. Окно смотрело в один из углов какого-то внутреннего двора, где тоже было пусто. Арагорну начало казаться, будто о нем вообще забыли все, кроме стража за дверью. Страж, конечно, был теперь другой, не тот, что вчера.
Снаружи послышались шаги. Вероятно, обед, если судить по времени. Аппетита у Арагорна не было никакого. Но вместо служителей с подносами в комнату вошел незнакомец. Одет он был достаточно неброско, но на слугу нисколько не походил. Арагорн встал, ожидая приглашения следовать на совет, но то, что он услышал, оказалось совершенно неожиданным:
— Я пришел объявить вам решение Совета Гондора.
— Уже?! — вырвалось у Арагорна.
— Совет состоялся сегодня утром.
От волнения похолодело внутри. Сейчас происходило что-то важное; может быть, самое важное из всего, что когда-либо случалось в его жизни. Арагорн впился глазам в вестника, пытаясь по его лицу угадать ответ мгновением раньше, чем услышит.
— Руководствуясь благом государства, Совет Гондора решил отклонить ваши притязания и притязания Асеанармо. В Гондоре не будет короля.
Не может быть! Арагорн подумал, что ослышался. Это был какой-то вздор, нелепый обман слуха…
— Понятно ли вам решение? — спросил вестник.
Арагорн нашел в себе силы кивнуть. Голос ему не повиновался.
— В письменном виде вы получите его чуть позже, если пожелаете. Позвольте откланяться.
С тем он повернулся и вышел. Некоторое время Арагорн стоял неподвижно и бездумно смотрел в закрывшуюся дверь. Это не могло быть правдой. Вестник ошибся. Или ошибся Совет. Иначе зачем все это было? Столько готовиться — и отказать? И Гэндальф — ведь он считал, что королю пора вернуться. Не мог же он обманывать и уж тем более не мог заблуждаться. Нет, по всей видимости, над Арагорном кто-то пошутил. Может быть даже, сам Гэндальф. Такие шутки были вполне в его духе. Сейчас Арагорн о чем только не передумает и чего только себе не вообразит, а потом войдет маг и, в своей привычной манере сделав вид, будто так и должно быть, объявит, что все в порядке.
Но прошло некоторое время, а маг так и не думал появляться. Арагорн бросил взгляд на столик у окна. Нет, письмо — это совсем не то. Буковки на бумаге не дадут того чувства уверенности, какое он испытывал рядом с Гэндальфом. Арагорну нужно было видеть или хотя бы слышать его. Вне привычного мира маг был единственной надежной опорой. Только он мог объяснить, что здесь происходит. Теперь Арагорну было просто необходимо найти его.
Но можно ли выходить? Почему он не спросил? Арагорн приоткрыл дверь — там не было никого. В обе стороны коридор был пуст. Это не было шуткой. Надзор убрали, потому что все закончилось.
Ну что ж, один вопрос разрешился сам собой. Теперь ни о какой записке не могло быть и речи. Если ему нужен Гэндальф, придется разыскать мага самому. Арагорн накинул плащ, посмотрел на Звезду Элендила — не стоило оставлять эту реликвию без присмотра даже здесь. Надев ее, он наконец-то покинул надоевшую комнату. Поиски следовало начинать со Стражей. Если они предлагали написать Гэндальфу записку, значит, знали, куда ее передавать.
Каким путем его сюда привели, Арагорн примерно представлял. Плеск фонтана, отчетливо слышимый в сонной полуденной тишине, служил хорошим подспорьем. Скоро, не встретив на пути никого, кроме нескольких слуг, Арагорн вышел на главную площадь Цитадели.
Сегодня здесь должны были делаться первые дела нового царствования. Сухой остов предстояло выкорчевать и торжественно отнести на Рат Динен, а потом свежеиспеченный король собственноручно посадил бы сеянец Белого Древа, совсем недавно и столь удачно найденный Гэндальфом высоко на склоне Миндоллуина.
Послеполуденное солнце пекло тут нестерпимо, и Арагорн перешел в тень. Он снял плащ, перекинул его через руку, потом, мельком глянув на свой наряд, слегка нахмурился. Вчера Арагорна привели сюда прямо с несостоявшейся коронации, но сегодня разгуливать в этом парадном одеянии было уже неуместно. Но ничего другого здесь у Арагорна не было. Прочие его вещи остались в шатре на Пеленнорском поле. Следовало подумать об этом еще вчера и послать кого-нибудь за ними, но Арагорн до сих пор еще не приучился к такому образу жизни. Конечно, для него пошили и сколько-то других одежд, не таких торжественных, — он ведь их примерял. Но теперь вряд ли он мог претендовать на них. Сколько было приготовлений… Неужели все зря?.. Почему они передумали? И что представлял собой этот Совет? Кто в него входил? Неужели они решали без Гэндальфа?! Неужели Гэндальф отвернулся от него?..
— Передайте Митрандиру, что я скоро вернусь, — сказал он на всякий случай караульному у ворот Цитадели.
Без сопровождения Арагорн был в Городе впервые, но трудностей с выбором дороги не возникало. От Цитадели уводила улица намного шире прочих, так что достаточно было только немного наблюдательности, чтобы не свернуть ненароком на одну из боковых. Но что-то было не так. Не раз и не два Арагорн ловил на себе людские взгляды и вдруг понял, насколько нелепо он теперь выглядит. Прежний Арагорн в своем поношенном плаще не обращал бы на себя почти никакого внимания, но теперешний в дорогом наряде не мог идти по Городу один, сам неся плащ. Арагорн ощутил неловкость. Он свернул в ближайший безлюдный переулок, чтобы хотя бы снять Звезду Элендила, будь она неладна. Но, как назло, именно сейчас из какой-то двери в переулок высунулась служанка и, глупо хихикнув, скрылась обратно. Скорее всего, то было простым смущением девчонки при виде хорошо одетого господина, но этот смешок раздался в ушах Арагорна как звук пощечины. Он поспешил покинуть переулок и зашагал вниз, к Воротам. Чем быстрее он доберется до своего шатра, тем скорее сможет сделаться незаметным. Звезду Элендила Арагорн нес в горсти — больше ее некуда было девать. Ножны с Андурилом болтались и стучали по ноге.
Когда-нибудь все заканчивается. Арагорн вздохнул с облегчением, когда спустился на Первый Ярус, и впереди показалась небольшая площадь перед Воротами и сами Ворота. Деревянные — на восстановление прежних, железных, требовалось время, а вход в Город не должен был оставаться открытым. Рядом городская стража несла свою обычную службу. Миновав арку, Арагорн остановился.
Он не верил своим глазам. На Пеленноре было пусто. То есть рядом с Воротами рабочие заканчивали разбирать сооружения так и не состоявшегося праздника, кое-где в поле трудились люди, и несколько повозок тянулись по дороге от пристани, но палатки Серого Отряда и шатер, в котором так долго жил сам Арагорн, исчезли. Отсюда ясно видны были и утоптанная земля на том месте, где они стояли, и оставленное кострище. Если бы не эти следы, впору было бы думать, что шатер и палатки были только сном. Словно какое-то злое колдовство случилось ночью и унесло все с собой. Арагорн озирался в замешательстве. Куда делись его шатер и вещи? Куда делись все? Что это значит? Чуть погодя он обнаружил, что к нему, кажется, кто-то обращается.
— Господин Арагорн! — в который уже раз повторил стражник. — Ваши друзья просили вам передать…
Замысловато сложенный лист запечатывал простой воск, оттиск заметно расплылся от дневного тепла. Слова были написаны прямо на внутренней стороне, должно быть, рукой Леголаса. Арагорну не доводилось видеть его почерк, но изящная безукоризненная пропись не вязалась в воображении с коренастым и короткопалым Гимли.
«Дорогой друг!
Неожиданно подвернулась оказия вернуться на Север, и нам пришлось ею воспользоваться. Ехать в компании даже сейчас гораздо легче и безопаснее, и упускать такую возможность мы не могли. Все твои вещи мы сдали стражникам Ворот под расписку. Жаль, что не получилось увидеть твою коронацию. Прими наши наилучшие пожелания. Всегда твои,
Леголас Трандуилион и Гимли, сын Глоина»
Внутри лежал еще какой-то листок. На нем уже другим почерком перечислялись Арагорновы пожитки. Этот список, составленный с чисто гномьей педантичностью, уж точно был делом рук Гимли. Мысль о неуместности такого занятия не закралась бы ему в голову, даже если бы кто-то сказал ему о том. Ведь это имущество, с ним нельзя обращаться как попало.
Стражник протягивал Арагорну его вещмешок.
— Проверять будете?
— Нет, — ответил Арагорн. — Оставь.
Еще не хватало перетряхивать свои пожитки прямо на дороге у Ворот.
— Как будет угодно, — стражник повернулся, чтобы уйти.
— Подожди, — остановил его Арагорн. — Когда они уехали?
— Мы утром заступали на караул — здесь уже никого не было. Наверное, ночью. Что-нибудь еще? — спросил стражник с плохо скрытым нетерпением несколько мгновений спустя.
— Нет, ничего. Спасибо.
Стражник ушел обратно к своим делам. Арагорн кое-как запихал в мешок Звезду Элендила. Плащ уже не поместился бы туда. Переодеваться оказалось негде. Привычным движением Арагорн забросил мешок на спину. Все вернулось на круги своя. Все свое он опять нес с собой.
Они уехали. Пока он строил глупые иллюзии, они поняли все почти сразу. Поняли так хорошо, что не стали тратить даже лишнего дня, чтобы убедиться. Хотя, может, это было и к лучшему. Теперь не нужно было никому рассказывать, что произошло, по десять раз отвечая на одни и те же вопросы. Скатертью дорога. Встретимся когда-нибудь — тогда и поговорим.
Несостоявшийся король в праздничных одеждах и с обтерханным вещмешком за плечами возвращался обратно в Цитадель. Теперь на него пялился уже каждый встречный. На него оборачивались прохожие, его провожали взглядами. На нижних Ярусах, населенных людьми попроще, на него и вовсе показывали пальцем, обсуждая без всякого стеснения. В Городе уже знали, что Арагорн остался ни с чем. Такие вести распространяются стремительно.
За годы жизни Арагорн привык к косым взглядам, и они редко задевали его за живое. Но зырканье какой-нибудь деревенщины не могло сравниться с недобрым любопытством целого Города. Что они думают о нем? Что говорят вслед? В этом Городе он был чужим. Кому он был здесь нужен? Кто его здесь ждал? Место Арагорна было на Севере. Помечтали — и хватит. Из охранника Сарнского брода не сделаешь короля. Какой из него, северного Следопыта, король? Неужели он всерьез надеялся на это? Неужели вчера он и впрямь готовился принять из рук Гэндальфа корону? Смешно! Теперь он хотел только одного: скорее укрыться за спасительными стенами Цитадели и там вернуть себе прежний облик. После этого можно было бы немного перевести дух — мало кто в Городе знал его в лицо.
Караульный на входе, конечно, уже сменился.
— Ваше разрешение? — сказал он.
Арагорн нахмурился.
— Со вчерашнего дня, — пояснил караульный, видя его замешательство, — для входа в Цитадель нужно письменное разрешение господина Наместника или князя Имрахиля. Приказ очень строгий. Я знаю вас, господин, но без письменного разрешения пропустить не могу. Есть оно у вас?
Арагорн только молча покачал головой. Он вышел из Цитадели, но войти обратно уже не мог. Ошеломленный новым злоключением, он побрел прочь, не замечая дороги. Чуть погодя, когда способность здраво рассуждать немного вернулась, Арагорн подумал, что возвращаться в Цитадель ему незачем. Вчера его привели сюда как гостя Наместника, но какой уж он теперь гость. Лучше уйти самому, чем дождаться, пока выставят. А может быть, его сегодняшний уход уже сочли окончательным, так что и возвращение в прежние покои восприняли бы с недоумением.
Еще в Цитадели сейчас жили Элронд, Галадриэль и остальные эльфы. Несомненно, им должны были предоставить покои, соответствующие их положению, и там нашлось бы место для Арагорна. Жизнь его не позволяла особой горделивости, и в обычное время он воспользовался бы эльфийским гостеприимством, нимало не обинуясь. Но сейчас Арагорн скорее искал бы пристанища в придорожной канаве, чем показался бы Элронду на глаза. Встретиться же с Арвен было и вовсе немыслимо. Она столько ждала, она приехала сюда невестой короля…
Город погрузился в тень Миндоллуина. Наступал вечер. Спазм в желудке и неприятный привкус во рту напомнили, что Арагорн ничего не ел с утра. Нужно было искать ночлег и еду.
У Арагорна не было денег.
Нельзя сказать, чтобы это было внове. Собственно, гораздо чаще бывало наоборот, и существование без гроша в кармане было для него привычным. Но до нынешнего дня безденежье заставало его в привычных местах. Там находились приятели, у кого можно было разжиться несколькими монетами, там были знакомые пристанища, хозяева которых после недолгих уговоров пустили бы на ночлег просто так или в долг. На худой конец даже в незнакомых краях всегда можно было расплатиться за ужин и крышу над головой натурой, подрядившись чистить стойло, натаскать воды или наколоть дров на постоялом дворе. Но не здесь. Не в этом городе, где вчера он едва не стал королем.
Оставалось поторопиться вниз, пока еще не закрыли Ворота. Пустырей на Пеленноре хватало, и теплая южная ночь позволяла спать под открытым небом. А завтра… завтра…
— Бродяжник! — услышал он будто голос из прошлого и обернулся.
Его догоняли вприпрыжку двое, издали похожие на мальчишек, один из них в форме Стража Цитадели. Конечно, то были хоббиты.
— Мы заметили тебя еще на выходе из Цитадели, — сказал Пиппин, едва они поравнялись, — и припустили следом. Куда ты идешь?
— Я… — начал Арагорн и запнулся. У него не было ответа на этот простой вопрос.
Мерри поглядывал на его вещмешок и как будто что-то соображал.
— У тебя нет пропуска? — похоже, смекнул Пиппин. — Так, может, я одолжу тебе свой… — тут до него наконец дошло, что Мерри уже не впервые дергает его за рукав. — А, тебе негде ночевать! — догадался он.
Мерри наступил ему на ногу.
— Да, — сказал Арагорн.
— Значит, мы очень удачно встретились, — сказал Мерри. — Мы идем к Фродо, давай с нами.
***
Сэм как раз ставил тарелки на стол.
— Как мы вовремя! — воскликнул, входя, Пиппин. — Нам всего того же, и побольше!
Оба служивых хоббита уже отужинали в Цитадели, но не сидеть же просто так, глядя, как едят другие.
Новостями все обменивались, пока Сэм бегал взад-вперед, выполняя новое распоряжение. Но Мерри и Пиппину особо нечего было рассказывать. Для каждого из них день прошел буднично, если не считать вполне понятных пересудов вокруг.
Усевшись за стол, хоббиты принялись судачить сами — самое подходящее занятие за едой. Все ждали рассказа Арагорна, но рассказ вышел коротким и не поведал им почти ничего нового. Разве что внезапный отъезд Гимли и Леголаса оказался сюрпризом.
— Вот так просто?! — удивлялся Пиппин, узнав о решении Совета. — Вот так вот нет, и все?!
— А я говорил, — пробурчал Сэм. — Не больно-то, значит, и хотели.
— Да что такое ты мелешь?! — возмутился Фродо. — Зачем же тогда столько готовились?!
— А к чему придраться, не находили.
Похоже, у Сэма был ответ на все.
— Но как же так?! — продолжал недоумевать Пиппин. — О чем же тогда были все пророчества? Тот сон, о котором рассказывал Боромир…
— Там ничего не было о короле, — возразил Мерри. — Я это точно помню. Там было только о Проклятии Исилдура и полурослике. А о короле было в стишке Бильбо.
— И заново откованный Меч… Разве предсказанное не должно сбываться? — сейчас Фродо выглядел таким растерянным, будто это ему отказал Совет.
Мерри допытывался:
— А ты что скажешь, Бродяжник?
— Даже не знаю, что думать, — ответил наконец тот. — Наверное, мы что-то не так понимали.
— А что говорит Гэндальф? — спросил Фродо.
— Не знаю. Я его так и не видел.
Хоббиты обменялись недоуменными взглядами.
— Куда же он делся? Пиппин?
— А что я? — откликнулся он. — Мне это тоже знать неоткуда.
— Вы ведь живете в одной комнате.
— Ну и что? Вчера после дежурства мне было велено отправляться в казарму Второго Отряда и ночевать там.
— Ты не спросил, в чем дело?
— Приказы не обсуждаются, — поучающе ответил Пиппин. — Это надо понимать. Поэтому я пошел куда сказано и со вчерашнего вечера страдаю без курева. Потому что мне даже вещи забрать не дали. И Гэндальфа я не видел.
За разговорами они закончили трапезу. Сэм унес посуду. Мерри достал кисет, щедро отсыпал друзьям и старательно набивал трубку. Пиппин последовал его примеру. Свои запасы, которыми разжились в Изенгарде, они давно уже выкурили, но Гэндальфу еще в апреле оттуда же доставили целый бочонок — обходиться без курева магу было труднее, чем даже хоббитам. Одному Гэндальфу бочонка хватило бы лет на пять, поэтому Мерри и Пиппин заимствовали у него табак при каждом удобном случае.
Пиппин довольно раскинулся в обширном для хоббита кресле, оглядел всех и сказал:
— Вот только мебель другая, и Мерри с нами, а не шастает в потемках. А так — словно бы мы по-прежнему в «Пони».
Эти слова резанули Арагорна по сердцу. Как было бы хорошо, если бы они действительно сидели в добром старом «Пони», а все случившееся позже было только сном.
Некоторое время они курили и молчали.
— Ты был прав, Сэм, — медленно произнес Фродо. — Наше приключение закончилось, пора ехать домой.
— Давно пора, мистер Фродо, — тут же отозвался Сэм.
— Я тоже думал об этом, — признался Мерри. — Хоть здесь и интересно, но в гостях хорошо, а дома лучше. И неуютно нам, хоббитам, среди Большого Народа. Только я думал старины Гэндальфа дождаться, когда он на север отправится, а то одним, не зная дороги, страшновато.
— И мне хотелось бы ехать с ним вместе, — сказал Фродо. — Сколько мы натерпелись, пока путешествовали без него. Но тогда у нас не было выбора.
— Но сейчас и поспокойнее стало, — возразил Сэм. — Враг сгинул, некому за нами гоняться. А у мистера Гэндальфа, наверное, и других дел хватает, а наше уже закончено. Он теперь к нам на Север, может, еще год не заглянет. А то и больше.
Мерри поддержал Сэма:
— Конечно, с Гэндальфом лучше, чем без него. Но раз Бродяжник теперь с нами…
Арагорн не помнил, чтобы он заговаривал о возвращении. Но ему незачем было оставаться здесь. Его приключение тоже было окончено — эта истина открылась теперь со всей очевидностью. Сегодняшний день подействовал бы отрезвляюще на кого угодно. Даже войди сейчас в эту уютную комнату Гэндальф и объяви, что все устроено и Совет передумал, — после нынешних скитаний по Городу вступление на престол было бы фиглярством. Арвен… она тоже уедет, вместе с отцом и остальными эльфами. Когда-нибудь, когда Арагорн соберется с духом вернуть Звезду Элендила в Ривенделл, они свидятся. А сейчас ему все равно нечего ей сказать.
Хоббиты продолжали что-то обсуждать.
— Только вот где нам брать пони? — озабоченно говорил Фродо. — Денег мы с собой взяли немного, и с тех пор их не прибавилось. Здесь мы живем на всем готовом, но будут ли нас снаряжать в дорогу?
— Должны, мистер Фродо. Вы такое дело сделали великое…
— Но я даже не знаю, к кому обращаться. Может, все-таки подождем Гэндальфа? Он умеет устраивать эти вещи.
— Хоть и любит наш Гэндальф величать меня болваном Туком, — сказал Пиппин, — но я из всех вас самый предусмотрительный. Жалование мне платят исправно, а тратить его здесь особо и не на что. Вот только на ужин с друзьями. Пива приличного во всем Городе не найдешь, ничего они тут в этом не понимают. Я денежки и откладываю. Помню, что возвращаться придется. Я, конечно, здешние цены не очень знаю, но, думаю, на пятерых пони хватит. Хотя на лошадь, наверное, уже нет, — добавил он, вспомнив, что Арагорн тоже с ними.
Лошадь… Рохерин, подарок Арвен – где он? Все это время конь пасся в общем табуне с лошадьми Серого Отряда. Но не оставили же его бегать одного, без присмотра. В конокрадстве своих земляков Арагорн тоже не думал подозревать. Наверное, не разобрав в темноте, дунэдайн прихватили Рохерина с собой вместе с остальными. На одном из ближайших привалов они, конечно, заметят это, но уже не станут возвращаться, чтобы вернуть лошадь.
— Не беда, Пиппин. Я привык ходить пешком.
Арагорн тоже начал обдумывать обратную дорогу. Путешествовать за хоббичий счет казалось неудобным. Его приключение принесло ему церемониальный костюм, который теперь был совершенно ни к чему. Можно было попробовать продать хотя бы белый, тончайшей шерсти, плащ — такой Следопыту Севера некуда было надевать. И новые сапоги — старые еще послужат. Ножны, подарок Галадриэли, пожалуй, тоже следовало бы поменять на что-то попроще. Но берилловую брошь Арагорн решил беречь до последнего.
— Надо будет спросить, — рассуждал Мерри. — Мне, наверное, тоже какое-то жалование полагается. Наверное, немного — я особо ничего и не делаю. Но на еду, может, хватит. Ведь есть в пути нам что-то надо.
— Как хорошо все устраивается! — воскликнул Пиппин. — Тогда прямо с утра и начнем. А теперь мне пора, поздно уже.
Немного удивленный Фродо спросил:
— У тебя дежурство ночью?
— Сегодня велено вернуться до сигнала гашения огней. Вернусь вот после, и всыплют мне по первое число, а оно еще нескоро. Я все-таки на службе, — добавил Пиппин важно.
Мерри тоже засобирался. На службе у роханского короля было намного вольготнее, и ночевать в Цитадели Мерри было совсем не обязательно, но возвращаться в компании друга намного приятнее, чем топать в одиночку. Арагорн смотрел на их уход и соображал, что теперь делать ему самому.
— Переночуй у нас, — предложил Фродо, словно уловив его замешательство. — Кровати здесь большие, под рост людей. Мы с Сэмом прекрасно уместимся на одной.
Не дожидаясь ответа, Сэм пошел перекладывать подушки, бормоча как будто сам себе под нос:
— Да, кровати тут такие, что хоббиту и поперек улечься хватит, и еще место останется.
Дверь за Мерри и Пиппином закрылась.
— Только есть ли тут пони? — вдруг спросил Сэм. — Сколько мы тут живем, я еще ни одного не видел.
Утром всех троих разбудил громкий стук в дверь.
