Это так, легкий жанр без затей и одна из вечных тем.
***
Чье-то приближение они услышали заранее. Кто-то спускался в подвал, будто спотыкаясь на каждом шагу. Скоро во тьме загорелись зеленые глаза огромного волка. В пасти он волок грубый мешок. Безошибочно определив в темноте Финрода, волк уронил мешок ему на ноги. В мешке были сухари, на ощупь каменные, а судя по запаху, прошлогодние. Вероятно, такова была здесь кормежка, и ее следовало разделить на всех. Между тем волк отыскал Эдрахиля, прихватил его за руку и дернул пару раз. Потом он потянул снова, уже настойчивее.
- Он хочет, чтобы ты шел за ним, - сказал Финрод.
- Хорошо, - сказал Эдрахиль. – Я пойду. Ничего хорошего меня там не ждет, но пусть лучше это будет там, а не здесь.
Он встал и, ведомый волком, направился прочь из подвала. Все же Эдрахиль пытался было упираться, но всякий раз зубы на его запястье деликатно напоминали, что после этого его поволокут дальше, как простую добычу, только с перекушенной рукой. Торопить события было незачем, и артачиться Эдрахиль пока перестал.
Так они пришли в кухню – большую, некогда добротно обустроенную, где прежде готовилась пища для целых отрядов. Сейчас все здесь пребывало в запустении. Немытые котлы висели над остывшими, давно не чищеными очагами. Пыльные окна – те, которые еще оставались – почти не пропускали свет, остальные были заколочены. Углы затягивала паутина. Впрочем, на камельке сиротливо приютилась более-менее чистая кастрюлька – видимо, для прокормления Саурона. Сам Саурон тоже находился здесь, но не один – десятка два волков расселись тут и там, все как на подбор отощалые, костлявые и косматые, и глаза их горели голодным хищным огнем. Саурон выглядел не лучше, такой же тощий и взъерошенный. На большом столе перед ним лежали ножи, топорики и прочие орудия пыток и мучений. Саурон заговорил, и голос его был хриплым и надсадным – песенное сражение не прошло для него даром.
- Мои волки хотят есть, - сказал он.
***
В подземелье всегда было темно, и пленники вели приблизительный счет времени по кормежкам. Если верить им, выходило, что через день-другой волк утаскивал следующего эльфа. Был ли это один и тот же волк или всякий раз разные, оставалось неизвестным, но определенно он становился все более упитанным. Кормежки тоже сделались приличнее – вместо затхлых каменных сухарей волк приносил корзинку со свежим хлебом. Должно быть, в крепость привезли провиант.
Подвал понемногу пустел. Уводимые пленники громко прощались. Назад не возвращался никто. Наконец в подвале остались только Финрод и Берен. Финрод нарушил молчание первым.
- Сердце подсказывает мне, что разлука не будет долгой, и очень скоро мы встретимся снова. Но уже не здесь.
- С чего началось, тем и кончится, - с горечью заметил Берен. – Потом волк тебя заберет, и останусь я опять совсем один, как был.
Финрод слегка удивился:
- У смертных тоже бывает предвидение?
В темноте послышалось легкое звяканье цепей – это Берен пожал плечами.
- Может, и бывает. Но тут и без предвидения все ясней ясного. Волк только эльфов берет. Они вкуснее, наверное.
- Думаешь, их съедают? – содрогнулся Финрод.
- А то! Вон он какой толстый стал. Давеча лапой мне на ногу наступил – кабан, а не волк. Отъелся, видать. Глупые они, - добавил он несколько минут спустя. – Я бы что повкуснее оставил на потом и меня бы первого сожрал.
- Может быть, они не хотят уступать вкусное другим, и каждый спешит съесть его первым.
- Или люди вкуснее эльфов, и это меня напоследок берегут.
Финроду даже стало чуть досадно за всех сородичей.
- Ну, уж это вряд ли.
- Это почему это?! – тут же возразил Берен, тоже всегда готовый постоять за честь своего рода. – Очень уж ты, государь, по части людей старомоден.
- Но ведь так оно и есть – эльфы есть эльфы, а люди есть люди.
- Так что ж? Вокруг моей Лютиэн эльфов было тыща штук, наверное, а полюбила она меня.
- Это еще ни о чем не говорит. Она же влюбилась, а не выбирала что повкуснее для еды.
Теперь пришел черед Берена поежиться.
- Скажешь ты тоже, государь! Где же это видано, чтобы эльфы людей ели!
- Сравнивать надо подобное с подобным, - сказал Финрод наставительно. Делиться своей прославленной мудростью он был рад даже в этот темный и скорбный час. – Если Лютиэн избрала тебя, это не значит, что люди вкуснее эльфов.
Берен усваивал эльфийскую мудрость на лету:
- И что невкуснее, тоже не значит!
- Если ты хочешь, чтобы я с тобой согласился, ты должен это доказать.
- А почему это я?! Ты, государь, говоришь наоборот, вот ты наоборот и доказывай.
- Но это же очевидно. Эльфы вечно молоды…
- Да это, может, только снаружи так, - тут же перебил Берен. – Вам же лет, наверное, по тыще.
- Больше, - припомнил собственный возраст Финрод.
- Ну! Так вас уж и не угрызешь, наверное.
Досада охватывала Финрода все сильнее.
- Зато вы, люди, волосатые.
- Так ведь те, которые в шерсти, вкуснее всяких голых лягушек!
- Если ты приравниваешь эльфов к лягушкам, - обиделся Финрод окончательно, - то я с тобой не разговариваю!
Оковы лязгнули нарочито громко – это Финрод скрестил руки на груди.
- Ну и пожалуйста! – Берен сердито ткнул кулаком солому, заменявшую узникам постель, и улегся носом к стенке, подложив под голову все тот же кулак.
***
- Государь, а, государь? – послышалось из темноты на следующее утро.
- Я с тобой не разговариваю, - напомнил Финрод.
- Ну, госуда-арь…
Ответом было гордое молчание.
Берен громко и печально вздохнул.
Финрод только фыркнул.
- Эх-хе-хе, - тихонько протянул Берен, не обращаясь вроде бы ни к кому.
- Что-то долго волк не идет, - сказал он какое-то время спустя.
Финрод по-прежнему молчал.
- И не стыдно тебе, государь, моим бедственным положением пользоваться?
Финрод почувствовал укор совести, но повторил упрямо:
- Эльфы вкуснее!
- Да ну тебя, государь, я не о том совсем сказать хотел. Но люди вкуснее.
- Нет, эльфы.
- Нет, люди.
- Но волк выбирает эльфов. Посуди сам, - опять принялся увещевать Финрод, - если ты пойдешь на охоту, какую дичь ты предпочтешь, ценную или бросовую?
- Самого вредного предпочту! – ответил с достоинством Берен, который в последние годы охотился только на слуг Врага. – А какой он на вкус, мне все равно.
Отчаявшись, Финрод только махнул рукой. Снова зазвенели оковы. Будто в ответ, совсем рядом послышалось ворчание и вспыхнули два зеленых огня – это волк, коварно прижмурившись, незаметно подкрался, чтобы как следует напугать. Его надежды не оправдались – видевший свет Амана Финрод не боялся Вражеских тварей, а Берен был слишком голодным, чтобы бояться волков. Для порядку вздрогнув от неожиданности, он только недовольно пробурчал:
- Явился наконец-то! Где тебя Тьма носила?
На солому шмякнулась корзинка. Берен запустил туда руку и нащупал лепешку, свежую, еще теплую после печи.
- Одна лепешка, государь.
Они оба поняли, что это означает.
- Давай так, - торопливо заговорил Финрод. – Нас двое, эльф и человек. Кого волк заберет, тот род и вкуснее.
- Давай!
Берен немедленно отломил край лепешки и сунул кусок туда, где, по его расчетам, находилась волчья пасть.
- Эй, ты что там делаешь?! – воскликнул Финрод. Даже слабого мерцания хищных глаз ему хватало, чтобы разглядеть это охмурение во мраке. Берен поспешно отдернул руку.
- Да я так…
Волк направился к Берену.
- Так нечестно! Ты его подманил!
- Ничего я не подманивал! Это он сам! Моя взяла!
Вне себя от злости, Финрод ухватил волка за заднюю лапу и потащил к себе.
- Ну, нет, государь, шалишь! – Берен вцепился в переднюю.
Некоторое время они молча, но неуклонно перетягивали волка. Наконец тому надоело. Челюсти лязгнули над самым ухом Берена, и ему пришлось отступить. Столь же легко стряхнуть Финрода не вышло. Волк и Финрод катались и барахтались в темноте, доносилось сдавленное рычание и кряхтение. Собравшись было на подмогу, Берен протянул руки в темноту. Волчий хвост хватил его по лицу, и Берен понял, что в этом противостоянии он, пожалуй, лишний. К тому же убивать друг друга враги явно не собирались, иначе звуков было бы гораздо больше.
- Государь, тебе помочь? – громко спросил он на всякий случай.
- Спасибо, не надо, - пропыхтел Финрод из мрака. Вежливость не изменяла ему даже сейчас. – Упорный, каналья! – последние слова относились, конечно, к волку.
Возня продолжилась. Но вскоре Финрод испустил победный клич, волк отчаянно заскулил – а потом все опять смешалось и покатилось прочь. Распахнулась дверь. В проеме смутно мелькнули две тени – удирающий волк и Финрод, запрягший его цепью своих оков. Шум затих. Берен остался один.
- Ты, государь, тоже упорный, - сказал он вслед. – Даже волкам в пасть готов, лишь бы не уступать.
Но грех был бы в чем-то упрекать такого благородного и доброго короля. Он определенно заслуживал хотя бы поминок. Берен отыскал среди соломы лепешку и мрачно ел ее в темноте.
***
Волк явился за ним очень скоро – даже обед еще толком не успел наступить.
- Что, уже проголодались?
Берен встал и как мог отряхнулся, оправил орочье тряпье, заменявшее одежду. Волк прихватил было его запястье, чтобы вести за собой, но Берен отдернул руку.
- Уйди!
Наследник и последний глава Дома Беора не собирался быть ведомым к месту казни. Нет, он пойдет туда самостоятельно, с гордо поднятой головой.
Об этом тут же пришлось пожалеть. Мерзавец волк светил теперь глазами в спину, и под ногами ни лешего не было видно. Сначала Берен налетел на дверной косяк, потом споткнулся о ступеньку и едва не промахнулся мимо второй. Как ни крути, гордо поднятой головы не получалось. Наконец лестница закончилась. Ощупью Берен нашел еще одну дверь и вывалился наружу. После тьмы подвала пасмурные ноябрьские сумерки показались ослепительными. Серый прохвост терпеливо ждал, пока Берен проморгается, и на лохматой морде – Берен мог бы в том поклясться – была насмешка.
- Ничего, - сказал ему Берен, - недолго тебе радоваться. Вот доедите меня, и снова будешь голодными зубами лязгать. Ну, что стоишь? Куда теперь?
Неторопливой рысцой волк пустился по закоулкам крепости, проверяя, впрочем, что Берен следует за ним. Путь их окончился в одном из крепостных дворов, у большого сарая. В прежние времена это была конюшня – с тех пор сохранились столбы и поилки – теперь же в бывших денниках обитали волки. Сейчас с полдюжины их сидели или лежали здесь, наблюдая за происходящим. Под навесом был сметан стожок соломы, рядом стояла тачка с грубым деревянным колесом и столь же непритязательные метлы, вилы и лопата. Все это хозяйским глазом осматривал Саурон. Сам он теперь мало напоминал того, прежнего, который сражался с Финродом песнями. Нынешний Саурон имел вид довольного жизнью кастеляна, чьи дела наконец-то пошли на лад.
- Привел? – сказал он волку. И тут же обратился к Берену, указав на утварь: - Начинай чистить.
- Чего? – не понял Берен.
- Стойла. Будешь обихаживать волков. Менять подстилку, от блох посыпать, - Саурон показал на большой мешок под тем же навесом, - еду носить. И прочее, что понадобится.
- А-ап! – Берен шумно глотнул воздух. Уж этого он никак не ожидал. – Чтобы я…
- Не робей, сумеешь, - сказал Саурон.
Берен захлопнул рот и принялся стремительно соображать. Будущность наклевывалась неплохая. Есть пока не собираются, а там, глядишь… Да и случай сбежать, может, подвернется… Но сразу соглашаться не стоило. Сначала следовало набить себе цену – однако с оглядкой.
- Чтобы я, Бе… - Берен запнулся. Называть свое настоящее имя было нельзя. Что-то другое… «Бе» - что «бе»? «Беглый», «безумный»… «бывалый»… нет, это на «бы»… А, пусть! – Бывалый беззаконник, за какими-то шавками прибирался?! Держи карман шире! – он сплюнул и показал Саурону неприличный жест.
Теперь что-то должно было случиться. Берен мысленно приготовился… Ближайший волк, доселе лениво валявшийся кверху пузом, мгновенно перевернулся, вскочил и прыгнул. В следующее мгновение Берен уже лежал на земле, сбитый с ног, а волчьи зубы оскалились возле самого его лица. Берен даже струхнул: не ровен час откусит нос – как тогда Лютиэн на глаза показываться?
- Ну, ладно, ладно, - пробурчал он. Политес можно было считать соблюденным. – Чего так сразу-то?
***
Вывозя очередную тачку сора на помойку, Берен столкнулся с Эдрахилем – тот нес ведро с очистками. Эдрахиль выглядел живым и здоровым и на призрака ничуть не походил.
- Вот тебе! А я думал, тебя волки съели!
- Ничуть, - вполне бодро отвечал Эдрахиль. – Пока они съедают то, что я им готовлю.
Берен вспомнил остальных узников, по одному навсегда уводимых из подвала, и спросил настороженно:
- А кого ты им готовишь?
- Обрезки в основном. Малосъедобные части. А что?
- Да так, - ответил Берен неопределенно, размышляя, какими бы околичностями выведать у него насчет судьбы Финрода. Намеков Эдрахиль, кажется, не понимал. Или прикидывался, что не понимает, – как знать, не поддался ли он. Конечно, Эдрахиль по-прежнему пребывал в оковах, и волк ходил за ним по пятам, так же как за Береном, но должность при кухне и довольно благополучный вид…
- Наконец-то и до тебя очередь дошла, - говорил тем временем Эдрахиль. – Когда закончишь, приходи.
- Куда? – Неясные подозрения Берена обретали все более зловещие очертания.
- На кухню, - отвечал Эдрахиль как нечто само собой разумеющееся. – Где она, знаешь?
- Знаю, объяснили. А зачем?
- На ужин.
Волк-надсмотрщик тявкнул, напоминая, и Эдрахиль заторопился.
- Пойду я, пожалуй. Дел еще полно.
Берен вытряхнул мусор и повез тачку обратно. «Я вам покажу ужин», - думал он под скрип колеса. Потом он устроил смотр доверенному ему скарбу. Выбор был невелик, и вилы – пусть деревянные и двузубые – казались самым подходящим оружием. Взяв их наперевес, Берен отправился в путь. Неотвязный волк потрусил следом.
Дверь была закрыта. Берен прислушался, но через толстые доски не доносилось ничего. Тогда он постучал.
- Кто там? – донеслось изнутри.
- Свои, - протянул Берен фальцетом.
- Милости просим!
Берен рванул дверь на себя и, наставив вилы, как рога дикого быка, перескочил через порог. Размахнулся, отгоняя всякого врага – и тут волк-надзиратель коварно толкнул его сзади. Еще один взмах вилами, падающая утварь, разбитый горшок – все на краткий миг смешалось круговертью…
- Ты не ушибся? – спросил Финрод. Такой же целый и невредимый, как остальные эльфы. Они сидели за длинным кухонным столом, все десятеро, на очаге грелся большой котел, и Эдрахиль помешивал в нем поварешкой.
- Есть немножко.
- А вилы тебе зачем? – спросил одновременно Эдрахиль.
- Вас разыграть хотел, - не растерялся Берен.
Он поднялся на ноги, размышляя, как все это понимать. Эдрахиль зачерпнул из котла, поставил полную миску перед Береном, уселся за стол сам. Берен тоже плюхнулся на скамью.
- Тебя поставили за волками убирать? – спрашивал Финрод.
Уплетая за обе щеки, Берен только кивнул, чтобы не отвлекаться, – после двух недель на хлебе и воде похлебка показывалась небесным лакомством.
- А меня на починку стен.
Кажется, дело прояснялось.
- А остальных? – спросил Берен.
- Кого куда. Чистим, стираем. Но по большей части мы чиним крепость. Тут многое пришло в негодность.
- И сколько же нам тут торчать?
Финрод вздохнул:
- Долго. Похоже, Саурону понравилось, и даже в Ангбанд отправлять он нас не хочет.
Берен посмотрел на свою уже пустую миску и протянул ее Эдрахилю:
- Давай тогда еще добавки. Хоть объем гада как следует.
