Добровольное заточение в Мандосе - это своеобразное бегство от действительности лишь бы не участвовать в жизни общества по имеющимся правилам. И тащат её обратно в мир, чтобы не нарушать декларируемую картину благостности. Как это так, жить не хочет? Это в благом Амане-то? Непорядок.
А потом и Финвэ, под влиянием жены и сына взбунтовался и бросил корону, полученную от валар? И Нолофинвэ после суда над Феанаро? Похоже.
Совсем ужасно-еретическая мысль посетила меня: из Мандоса никого не выпускают, и Мириэль новое тело не дают - потому что не могут! Не могут валар новые тела создавать.
Но тогда придется объяснить, каким способом снова появились среди живых Глорфиндэль и Финрод.
Финрод, правда, "бродит с отцом в лесах Валинора", о нем только слухи. Но Глорфиндэль жив настолько, что сажает на своего коня Фродиньку.
И получается, что валар это могут - только для себя могут и то с оттяжкой. Потому Моргот был хром и исцарапан.
Возможно, в Валиноре процесс идет быстрее.
Тут надо заняться математикой.
Моргот ковылял в течение не менее 150 лет. Ожоги носил (а ожоги на Морготе мог видеть столь авторитетный свидетель, как Маэдрос) около 600 лет.
После потопления вместе с Нуменором Саурон воплощается до способности носить доспех и махать мечом где-то через 100 лет. Впрочем, утонул ли Саурон, точных данных нет. Может, с комфортом уплыл, пока остальные тонули.
Но вот после неприятностей Первой эпохи Саурон во плоти объявляется не меньше, чем через 1100 лет.
Ну и получается, что валар и майар могут создавать себе новые биологические оболочки, но медленно. Первые за сотни, вторые за тысячи лет. Так что если эльфы, как самые меньшие айнур, тоже могут создать себе тело? Только гораздо-гораздо медленнее.
Глорфиндель прибывает в Эндорэ вместе с Гендальфом (да плюют на это имя все харадские верблюды) и прочими истари где-то около 1000 года третьей эпохи. То есть более чем через 4500 лет после гибели. Вот взял и восстановился!
Ну а Мандос служит как раз для того, чтобы препятствовать этому самовосстановлению.
Правда, тут можно предположить, что Глорфиндэль просто не умирал. Беженцы из Гондолина видели только его паление с уступа. Но он мог лететь не до самого дна, а свалиться на какой-нибудь выступ поближе. Потом доползти до пещерки, отлежаться. или быть кем-то подобранным и выхоженным. Оказаться потом на Эрессеа и вернуться.