Я, например, до сих пор не вкурила, что автор то историей ТУрина хотел сказать. Вот даже с феанорингами - понимаю (хоть и не разделяю). А с Турином то что? Ну, кроме воплей "оооо, это он с Калевалы идею взял о проклятии и как чел рушит все, к чему прикоснется, оо как это глубоко". Так и чего? Мораль то, мораль какова? Что он должен был делать то? Существовал какой-то способ человеку преодолеть это (пусть суперправоверный - в пустынь там уйти, жуками сухими питаться и молитвы Эру возносить) - что, по авторскому мнению, ему делать то надо было? Так мне никто и не дал ответа. Ну, кроме того, что это пипец как глубоко, ибо из Калевалы поперто взято.
Я бы сказала, что история Турина - это навеяно исландскими сагами (это там героя может преследовать фатум, и все его жизнеописание будет выстраиваться в таком ключе, что герой и так, и сяк, но фатум неотвратим. В Калевале такого мотива нигде нет). Ну, и добавлен из Калевалы этот мотив инцеста из истории Куллерво.
А сказать этой историей автор ничего не хотел. Он просто хотел поиграть в стилизацию в свое время (собссно, все его попытки создать, мол, эпос - это игра в стилизацию по сути), написать историю в духе саг. Он ее написал. И сделал это вполне удачно - дух, общий настрой и прочие особенности соблюдены в лучшем виде, не извольте сомневаться.
И я, грешная, эту историю как раз всегда любила, и она всегда производила на меня впечатление - именно совершенством стилизации. Прям почти как будто и впрямь сагу читаю.
Но сказать ею автор не хотел ничего. Так же, как и а что хотели сказать неведомые создатели исландских саг? Да ничего сказать не хотели. Они хотели рассказывать истории и делали это. Вот и все.
А зачем автор впихнул эту историю в Сильм? Да потому же, почему впихивал в ВК километровые баллады - просто потому, что они у него уже были.
Отдельно:
Мораль то, мораль какова? Что он должен был делать то? Существовал какой-то способ человеку преодолеть это (пусть суперправоверный - в пустынь там уйти, жуками сухими питаться и молитвы Эру возносить) - что, по авторскому мнению, ему делать то надо было? Так мне никто и не дал ответа.
Так а его, ответа этого, и нет. Герой в принципе ничего не может сделать, чтобы преодолеть фатум. Потому что фатум непобедим. Герой об этом тоже прекрасно знает, но, несмотря на это, все равно упорно трепыхается, сопротивляясь в заведомо безнадежной борьбе, зная, что заведомо обречен на поражение. В этом его, героя, ценность и состоит. То самое, прости господи, северное мужество - если, конечно, я правильно трактую Профессорские излияния на эту тему. А то я в гуманитарном языке, сами знаете, нихт бельмес.
Правда, как обычно, впряжение языческого коня и трепетной христианской лани дало кучу противоречий, но оставим их до истории Турина. Раз уж мы собрались жевать Сильм, надо что-то для этого оставить.
