"It has been told that when Mîm surrendered his hidden dwelling on Amon Rûdh to Túrin and his company, he demanded that he who had loosed the arrow that slew his son should break his bow and his arrows and lay them at the feet of Khîm; and that man was Andróg. Then with great ill-will Andróg did as Mîm bade. Moreover Mîm declared that Andróg must never again bear bow and arrow, and he laid a curse on him, that if nevertheless he should do so, then would he meet his own death by that means.
Now in the spring of that year Andróg defied the curse of Mîm and took up a bow again in a foray from Bar-en-Danwedh; and in that foray he was struck by a poisoned orc-arrow, and was brought back dying in pain. But Beleg healed him of his wound. And now the hatred that Mîm bore to Beleg was increased still more, for he had thus undone his curse; but ‘it will bite again,’ he said".
"Было рассказано, что когда Мим сдал свое скрытое жилище на Амон Руд Турину и его отряду, он потребовал, что тот, кто выпустил стрелу, что убила его сына, должен сломать свой лук и свои стрелы и положить их к ногам Кхима; и этим человеком был Андрог. Тогда с большим недоброжелательством Андрог сделал как Мим велел. Более того, Мим объявил, что Андрог не должен никогда снова носить лук и стрелы, и он наложил на него проклятие, что если все же он сделает так, тогда он встретит свою собственную смерть таким [же] образом.
Теперь весной того года Андрог пренебрег проклятием Мима и снова взял лук снова в набеге из Бар-эн-Данвед; и в том набеге он был поражен отравленной орочьей стрелой и был принесен назад умирающим от боли. Но Белег исцелил его от раны. И теперь ненависть, которую Мим питал к Белегу, была увеличена еще больше, ибо тот так разделал его проклятие; но "оно укусит снова", сказал он".
В "Неоконченных" к этому добавлено следующее:
"It came into Mĭm's mind that if he also ate the lembas of Melian he would renew his youth and grow strong again; and since he could not come at it by stealth he feigned sickness and begged it of his enemy. When Beleg refused it to him the seal was set upon Mĭm's hatred, and all the more because of Turin's love for the Elf".
"Пришло в уму Миму, что если бы он также ел лембас Мелиан, он бы обновил свою молодость и стал бы сильным снова; и коль скоро он не мог добраться до них украдкой, он притворился больным и просил их у своего врага. Когда Белег отказал ему в них, печать была наложена на ненависть Мима, и тем более из-за любви Турина к эльфу".
Ну да. Святыми просфорками можно кормить последнее людское отребье, уголовников и убийц, но дать хоть одну гному - о, нет. Рылом не вышел поганый Шейлок гном святые эльфийские просфорки есть. Да посмотрите, какой он подлый! Притворяется, обманно просит - ну, разве не мерзавец? И притворяется-то только потому, что украсть не может, а то бы украл. А еще он кровь христианских младенцев пьет, и Христа распяли тоже они
Это, блин, при том, что нигде доселе Мим не только ничего не украл у бандитов, он даже поползновений к тому не обнаружил. Более того, это он, блин, из своих запасов кормит эту банду, захватившую его дом и убившую его сына. Но нет, автор ничтоже сумняшеся продолжает лепить из него мерзавца.
То есть Мим их кормит - это так и должно быть. А сами они что-то там промеж себя жрут - это тоже так и должно быть, и с хозяином дома делиться им не только даже в головы не придет, но и никакой вообще закон, ни юридический, ни моральный, их к тому не обязывает - не то что делиться, а хотя бы просто угостить. Неа. И Турин такой весь преисполнившийся к Миму дружеских чувств ни сам даже не думает Мима угостить, ни Белега о том не просит.
И святому автору нигде не жмет. Ему все нормально. И он пишет Белега как замечательного благороднейшего эльфа, даже лучше, чем Финрод - Финрод все-таки во исполнение обязательства действовал, а Белег исключительно из-за любви и от чистого сердца.
Блин, и кто-то еще вопит о прекрасном мире Средиземья! И кто-то еще всерьез верит во всеобщее братство народов на стороне Добра и Света!
