Следующий после объявления себя Обиженным фрагмент должен быть приведен полностью.
"but though he told them that he had suffered injustice (and to any who claimed the like he ever lent too ready an ear), no more would he reveal concerning his life or his home. Yet they saw that he had fallen from some high state, and that though he had nothing but his arms, those were made by elvensmiths. He soon won their praise, for he was strong and valiant, and had more skill in the woods than they, and they trusted him, for he was not greedy, and took little thought for himself; but they feared him, because of his sudden angers, which they seldom understood. To Doriath Turin could not, or in pride would not, return; to Nargothrond since the fall of Felagund none were admitted. To the lesser folk of Haleth in Brethil he did not deign to go; and to Dor-lomin he did not dare, for it was closely beset, and one man alone could not hope at that time, as he thought, to come through the passes of the Mountains of Shadow. Therefore Turin abode with the outlaws, since the company of any men made the hardship of the wild more easy to endure; and because he wished to live and could not be ever at strife with them, he did little to restrain their evil deeds. Yet at times pity and shame would wake in him, and then he was perilous in his anger. In this way he lived to that year's end, and through the need and hunger of winter, until Stirring came and then a fair spring".
"но хоть он сказал им, что он пострадал от несправедливости (и к любому, кто утверждал подобное, он всегда склонял слух слишком с готовностью), ничего больше он не открыл касаемо своей жизни или своего дома. Все же они видели, что он пал из какого-то высокого положения, и что, хоть он не имел ничего, кроме своего оружия, оно было сделано эльфийскими кузнецами. Он вскоре завоевал их похвалу, ибо он был силен и доблестен и имел больше умения в лесу, чем они, и они доверяли ему, ибо он был не жадным и мало думал о себе; но они боялись его из-за его внезапного гнева, который они редко понимали. В Дориат Турин не мог или в гордости не хотел вернуться; в Нарготронд после падения Фелагунда никто не был допускаем. К меньшему народу Халет в Бретиле он не снисходил идти; и в Дор-Ломин он не дерзал, ибо тот был тесно окружен, и один человек в одиночку не мог надеяться в то время, как он [Турин] думал, пройти через перевалы Гор Тени. Поэтому Турин обитал с внезаконниками, коль скоро компания любых людей делала тяготы глуши легче переносимыми; и потому что он хотел жить и не мог быть постоянно во вражде с ними, он делал мало, чтобы сдерживать их злые дела. Все же временами жалость и стыд пробуждались в нем, и тогда он был опасен в своем гневе. Таким путем он прожил до конца того года, и через нужду и голод зимы, пока Движение* не пришло, а затем прекрасная весна".
*Движение ("Stirring") - одно из шести эльфийских времен года, предшествующее весне (примерно с середины февраля до первой недели апреля).
Тут опять столько прекрасного, что хочется сказать все и сразу, и не знаешь, за что первое схватиться.
Попробую с начала. Турин так упивается тем, как несправедливо, по его мнению, с ним обошлись (хотя он понятия не имеет о том, как с ним обошлись!!), что охотно готов слушать всякого, кто жалуется на это.
Кстати, сделанное эльфами оружие - это более чем ценность, так что Турин зря кидал понты о том, что у него ничего нет.
Но далее начинается самый отборный атас. Турин делается в авторитете у разбойников, потому что, в частности, "был доблестен". Доблестен, Карл!! Доблестный в чем? В каких боях и сражениях? В том, что грабил домохозяйства и убивал мирных поселян? И так в том отличился, что его оценили? И это называется доблестью?!?! А еще он не был жадным - по отношению к чужому, награбленному добру. Ну просто вместилище всех совершенств и достоинств!
Далее оправдашки нашего героя:
- в Дориат он не хотел (ну да, отвечать за свои поступки - это для слабаков и уж во всяком случае не для благородных, доблестных и нежадных героев),
- в Нарготронд никого не пускали (о как! Это вот робкая няшка Ородрет такие порядки там навел? А почему не пускали, собссно? Пугательные речи КиК, само собой, не предлагать. Чего Ородрет опасался от своих же эльфов?),
- вернуться в Дор-Ломин наш героический герой что-то, извините мой французский, стремался. Потому что ой, там врагов по дороге много... Вот только что наш герой безудержно и героически геройствовал на северной границе Дориата, врагу спасу от него не было - а теперь он резко становится как кот Базилио: "ой, там собаки!" И опять как в случае в Береном - где-то за кадром, где читатель не видит, герой совершает невероятные деяния, укладывая ворогов пачками одной левой. А там, где читатель видит, героизм героя куда-то пропадает. Причем наш герой даже точно не знает, он только думает, что там по дороге полно врагов, просто так, с потолка это взял. Но собственных домыслов ему вполне достаточно, чтобы не возвращаться домой, предпочитая разбойничать,
- и наконец самое прекрасное: идти к народу Халет Турин считал ниже своего достоинства. Потому что народ Халет прямо, ясно и недвусмысленно назван "меньшим"!! То есть эти все из себя положительные, сплошь эгалитэ-фратернитейные людские народы на стороне Добра и Света тоже разделяются на высших и низших, и сами представители этих народов разделяют эту точку зрения. Турину западло идти жить среди каких-то низших (с которыми, между прочим, его кое-какие отдаленные связи связывают), так западло, что он предпочитает разбойничать. Конечно, может быть, это только личное мнение одного только Турина, и это он так врет сам себе, не желая признаться, что ему просто-напросто больше нравится разбойничать и убивать, чем жить честно - но если даже и так, откуда Турин взял идею, что народ Халет "меньший"? Ведь не сам же придумал!!
И далее продолжение оправдашек: ой, если бы он был против, они бы его убили (ну да, а уйти он ну никак не мог), он не мог с ними враждовать (поэтому убивал и грабил мирное население), и вообще в глуши одному нельзя, особенно зимой (а как же Берен аж четыре года в полном одиночестве провел, да еще и мяса не ел? Ну, канонически все это святая правда. Так почему Берен это мог, а Турин, который такой же великий-развеликий, и в конце времен именно он, а не Берен, выйдет в составе трех против одного Моргота - не может?).
Да, я уже прям верю, что бедной обиженной няшечке просто было некуда деваться. Что не он такой, а жизнь такая. Верю, да. Ага.