Тут просвечивает еще один аспектик мировоззрения нашего Профессора.
Эовин в этих Палатах врачевания ведет себя очень странно. Словно бы виновата в каком-то прегрешении, а ее, такую непутевую, спасают с риском для собственных жизней. Кроме того, прегрешение малоприличное. Ну как если бы благородная леди поплыла на "Титанике" без билета, а ее вытащили из воды в одном корсете и нижней юбке.
На самом же деле она с любой точки зрения добыла себе великую славу.
Срубить вражеского полководца прямо у тела убитого им дяди (ближайший родич!) и короля (лучший из лучших в народе!) - да в Рохане ее будут тысячу лет воспевать, как Рагнара Лодброка или Харальда Хардраду. Ей вообще положено проехать всю Марку со своей дружиной. И в каждой деревне ее будут приветствовать пиром и джигитовкой. А женщины - протягивать ей своих детей, чтоб прикосновением передала им часть свой "удачи". Шлем же Ангмарца водрузили бы во дворе на столб, чтобы все видели, какого врага сумела убить лучшая юнмоэн.
Да еще и спорили бы за черные железяки, кто более достоин ими владеть: род роханских королей (ибо по крови герой принадлежит к нему) или род гондорских Наместников (ибо Эовин переезжает со своим домом в Гондор и берет в мужья наследника Наместничества).
В Гондоре уже нет давно тинга и тризны. Но все же каждый, у кого в голове есть нечто большее, чем этикет и местничество, станет почитать варварскую царевну, свалившую такого опасного врага.
Ну а Эовин? По воле Профессора она ведет себя как бедная родственница в доме строго лорда. Даже не требует предоставить ей отдельных слуг, принести ее вещи из лагеря.
Ну а заявление, что, может, для нее найдется конь, потерявший всадника - это вообще!
Конечно, Профессор понимал в военном деле (любом военном деле, не только средневековом!) чуть больше, чем в технологии мягкой посадки на Венеру. Но понять, что у принцессы не может быть единственного коня - при определенном усилии смог бы.
И что Эомер не допустил бы такого бесчестья для своего рода, как вдруг не позаботиться о сестре. Не прислать ей ворох одежды, шкатулку украшений и денег (для себя и для одаривания окружающих, как положено знатной женщине) и пару служанок, нанятых тут же, под городом.
Может быть, этих служанок и не пустили бы в Палаты, но прибыть с надлежащим эскортом дружинников при багаже они должны были. Иначе ущерб чести Эовин, Эомера и вообще народу Эорла.
Но Эовин бродит кроткой овечкой, надевает где-то раздобытое платье (с камеристки какой?) и не пытается даже послать к своим, дабы занять подобающее ее происхождению и заслугам положение.
Короче, дело выглядит так, что этот ацелас содержит что-то вроде скополамина. И кто его употребит, делается внушаемым и вообще на время утрачивает ясность рассудка. Вот Арагорн и пичкает ацеласом тех, кого опасается или желает подчинить.
