Но эти народные роптания по поводу внезапного свала Гэндальфа и сам этот свал мне определенно нравятся.
Значит, по своему обыкновению, как только запахло жареным, дедуля делает резкий поворот и исчезает в тумане, мотивируя это, как обычно, тем, что у него полно дел. Впрочем, от Гэндальфа в битвах пользы все равно как от козла молока, так что тут отряд не заметил потери бойца. Но все равно это, мягко говоря, крайне некрасиво, а уж со стороны выглядит и вовсе мерзко.
Но мы знаем, знаем, что Гэндальф не просто так сдриснул подальше от битвы. У него действительно дела, дела и благородные побуждения. Он там потом явится, приведя с собой Эркенбранда с его войском. Но что, кто-то хочет уверить, что Гэндальф ездил за Эркенбрандом? Черта с два. Он ездил посмотреть, что там энты поделывают, да не передумали ли они ненароком Изенгард разорять. Вот это его на самом деле заботит, а роханцы - да плевать ему на них.
Причем ведь (тут я, наверное, забегаю вперед, но пока мысль пришла) это уничтожение и затопление Изенгарда ведь не было, ни разу не было необходимостью!! Армия Сарумана из Изенгарда вышла, оставив там мирных обитателей и тыловые службы. Максимум там мог находиться некий крошечный гарнизон. Поэтому без армии Саруман и так не представлял никакой опасности. Это разрушение Изенгарда - это чистой воды сведение личных счетов Гэндальфа, произведенное, как обычно, чужими руками.
То есть, Гэндальф подбил всех на войну, а сам убежал проконтролировать, как там уничтожается тот, кто посмел действовать поперек Великого Гэндальфа. Красота! Злобную меня не покидает уверенность, что если бы роханцы не сумели продержаться эту ночь, и крепость была бы взята, Гэндальфа мы бы утром тут не увидели.
Ну а Эркенбранда Гэндальф просто встретил по дороге. Он его специально не искал и не за ним ехал. Так, подвернулся.
Народ же роханский, видя, как удирает великий мудрец, истрактовал это вполне однозначно. Причем странное дело - Гэндальф уверял Теодена (ну и нас, читателей, заодно), что Гриму все ненавидят, вот прям все и поголовно. Но почему-то в представленном нам обмене репликами нет ни следа какого-либо негатива в адрес Гримы. Вот в адрес Гэндальфа есть, а на Гриму не морщится даже Хама. Как-то странно, вы не находите?
Кстати, прозвище Гримы далеко не столь негативное, как в наших переводах, где он, как известно, назван "Червеустом". Конечно, в современном английском слово "worm" чаще всего означает червя, но у Профессора мы видим овамо и семо, что это слово применяется к драконам. Т.е. сохраняет древнеанглийское значение "змей". Грима, таким образом, имеет язык змея, а не "червивый язык". Что, согласитесь, выглядит совсем-совсем по-другому.
А оставленный без внимания Теоден тут же начинает потихоньку терять свое правоверие. Вместо того, чтобы разразиться уверенностью по поводу непременного возвращения Гэндальфа, он замечает только, что хорошее же дело, его покинули оба советника, и старый, и новый.
А вообще этот отъезда по горло занятого Гэндальфа, рулящего одновременно кучей дел - это такая сьюшность с литературной т.з.! Как раз сьюхи так себя ведут и все-все дела решают, всем руководят, и без них вообще никак.
