Итак, "а потом про меня - в части "разное".
'There may be. For some. I do not know,' he said. The gulf, maybe, is between our fates rather, for else we are close akin, closer than any other creatures in the world. Yet perilous is it to cross a gulf set by doom; and should any do so, they will not find joy upon the other side, but the griefs of both. So I deem.
'But why dost thou say "mere words"? Do not words overpass the gulf between one life and another? Between thee and me surely more has passed than empty sound? Have we not drawn near at all? But that is, I think, little comfort to thee.'
'I have not asked for comfort,' said Andreth. 'For what do I need it?'
'For the doom of Men that has touched thee as a woman,' said Finrod. 'Dost thou think that I do not know? Is he not my brother dearly loved? Aegnor:17 Aikanar, the Sharp-flame, swift and eager. And not long are the years since you first met, and your hands touched in this darkness. Yet then thou wert a maiden, brave and eager, in the morning upon the high hills of Dorthonion.'18
'Say on!' said Andreth. 'Say: who art now but a wise-woman, alone, and age that shall not touch him has already set winter's grey in thy hair! But say not thou to me, for so he once did!'19
'Alas!' said Finrod. 'That is the bitterness, beloved adaneth, woman of Men, is it not? that has run through all your words. If I could speak any comfort, you would deem it lordly from one on my side of the sundering doom. But what can I say, save to remind you of the Hope that you yourself have revealed?'
'I did not say that it was ever my hope,' answered Andreth. 'And even were it so, I would still cry: why should this hurt come here and now? Why should we love you, and why should ye love us (if ye do), and yet set the gulf between?'
'Because we were so made, close kin,' said Finrod. 'But we did not make ourselves, and therefore we, the Eldar, did not set the gulf. Nay, adaneth, we are not lordly in this, but pitiful.20 That word will displease thee. Yet pity is of two kinds: one is of kinship recognized, and is near to love; the other is of difference of fortune perceived, and is near to pride. I speak of the former.'
'Speak of neither to me!' said Andreth. 'I desire neither. I was young and I looked on his flame, and now I am old and lost. He was young and his flame leaped towards me, but he turned away, and he is young still. Do candles pity moths?'
'Or moths candles, when the wind blows them out?' said Finrod. 'Adaneth, I tell thee, Aikanar the Sharp-flame loved thee. For thy sake now he will never take the hand of any bride of his own kindred, but live alone to the end, remembering the morning in the hills of Dorthonion. But too soon in the North-wind his flame will go out! Foresight is given to the Eldar in many things not far off, though seldom of joy, and I say to thee thou shalt live long in the order of your kind, and he will go forth before thee and he will not wish to return.'
Then Andreth stood up and stretched her hands to the fire. 'Then why did he turn away? Why leave me while I had still a few good years to spend?'
'Alas!' said Finrod. 'I fear the truth will not satisfy thee. The Eldar have one kind, and ye another; and each judges the others by themselves - until they learn, as do few. This is rime of war, Andreth, and in such days the Elves do not wed or bear child;21 but prepare for death - or for flight. Aegnor has no trust (nor have I) in this siege of Angband that it will last long; and then what will become of this land? If his heart ruled, he would have wished to take thee and flee far away, east or south, forsaking his kin, and thine. Love and loyalty hold him to his. What of thee to thine? Thou hast said thyself that there is no escape by flight within the bounds of the world.'
'For one year, one day, of the flame I would have given all: kin, youth, and hope itself: adaneth I am,' said Andreth.
'That he knew,' said Finrod; 'and he withdrew and did not grasp what lay to his hand: elda he is. For such barters are paid for in anguish that cannot be guessed, until it comes, and in ignorance rather than in courage the Eldar judge that they are made.
'Nay, adaneth, if any marriage can be between our kindred and thine, then it shall be for some high purpose of Doom. Brief it will be and hard at the end. Yea, the least cruel fate that could befall would be that death should soon end it.'
'But the end is always cruel - for Men,' said Andreth. 'I would not have troubled him, when my short youth was spent. I would not have hobbled as a hag after his bright feet, when I could no longer run beside him!'
'Maybe not,' said Finrod. 'So you feel now. But do you think of him? He would not have run before thee. He would have stayed at thy side to uphold thee. Then pity thou wouldst have had in every hour, pity inescapable. He would not have thee so shamed.
'Andreth adaneth, the life and love of the Eldar dwells much in memory; and we (if not ye) would rather have a memory that is fair but unfinished than one that goes on to a grievous end. Now he will ever remember thee in the sun of morning, and that last evening by the water of Aeluin in which he saw thy face mirrored with a star caught in thy hair - ever, until the North-wind brings the night of his flame. Yea, and after that, sitting in the House of Mandos in the Halls of Awaiting until the end of Arda.'
'And what shall I remember?' said she. 'And when I go to what halls shall I come? To a darkness in which even the memory of the sharp flame shall be quenched? Even the memory of rejection. That at least.'
Finrod sighed and stood up. The Eldar have no healing words for such thoughts, adaneth,' he said. 'But would you wish that Elves and Men had never met? Is the light of the flame, which otherwise you would never have seen, of no worth even now? You believe yourself scorned? Put away at least that thought, which comes out of the Darkness, and then our speech together will not have been wholly in vain. Farewell!'
Darkness fell in the room. He took her hand in the light of the fire. 'Whither go you?' she said.
'North away,' he said: 'to the swords, and the siege, and the walls of defence - that yet for a while in Beleriand rivers may run clean, leaves spring, and birds build their nests, ere Night comes.'
'Will he be there, bright and tall, and the wind in his hair? Tell him. Tell him not to be reckless. Not to seek danger beyond need!'
'I will tell him,' said Finrod. 'But I might as well tell thee not to weep. He is a warrior, Andreth, and a spirit of wrath. In every stroke that he deals he sees the Enemy who long ago did thee this hurt.
'But you are not for Arda. Whither you go may you find light.
Await us there, my brother — and me.'
17 Both here and on p. 324 the name was written Egnor in the manuscript, subsequently changed to Aegnor; cf. p. 177 (§42) and p. 197.
18 Cf. QS §117 (V.264): 'Angrod and Egnor watched Bladorion from the northern slopes of Dorthonion' (during the Siege of Angband), and §129 (V.276): 'Barahir [son of Beor the Old] dwelt mostly on the north marches with Angrod and Egnor.'
19 The sentence 'But say not thou to me, for so he once did' was an addition to the manuscript; Finrod has begun to address Andreth as thou from shortly before this point. But from here to the end of the text the usage is very confused, inconsistent in the manuscript and with inconsistent emendation to the typescript (both thou to you and you to thou); it seems that my father was in two minds as to which forms Finrod should employ, and I have left the text as it stands.
20 pitiful: i.e. filled with pity, compassionate.
21 Cf. Laws and Customs, p. 213: 'it would seem to any of the Eldar a grievous thing if a wedded pair were sundered during the bearing of a child, or while the first years of its childhood lasted. For which reason the Eldar would beget children only in days of happiness and peace if they could.'
- Быть может. Для некоторых. Я не знаю, - сказал он. - Пучина, может быть, между нашими судьбами, скорее, ибо в остальное мы близкородственны, ближе, чем любые другие создания в мире. И все же опасно пересекать пучину, установленную судьбой/роком; и если кто-либо сделает так, они не найдут радости на другой стороне, но горести обеих. Так я полагаю.
Но почему говоришь ты "просто слова"? Разве слова не преодолевают пучину между одной жизнью и другой? Между тобой и мной определенно большее прошло, чем пустой звук? Не сблизились ли мы вовсе? Но это, я думаю, малое утешение для тебя.
- Я не просила утешения, - сказала Андрет. - Зачем мне нуждаться в нем?
- Из-за судьбы/рока людей, что коснулась тебя как женщины, - сказал Финрод. - Ты думаешь, что я не знаю? Не брат ли он мой, горячо любимый? Аэгнор: 17 Айканар, Рьяное Пламя, быстрый и пылкий/энергичный. И не столь долги годы с тех пор, как вы впервые встретились, и ваши руки соприкоснулись в этой темноте. Все же тогда ты была девицей, храброй и нетерпеливой, утром на высоких холмах Дортониона. 18
- Продолжай говорить, - сказала Андрет. - Скажи: кто теперь только мудрая женщина, одинокая, и возраст, что не коснется его, уже поместил зимнюю седину в твои волосы! Но не говори мне "ты", ибо так он делал когда-то. 19.
- Увы! - сказал Финрод. - Это и есть горечь, возлюбленная аданет, женщина людей, не так ли? что проходит сквозь все твои слова. Если бы я мог сказать какое-либо утешение, ты сочла бы это высокомерным от кого-то на моей стороне разделяющей судьбы/рока. Но что могу я сказать, исключая напомнить тебе о Надежде, что ты сама раскрыла?
- Я не сказала, что она была когда-либо моей надеждой, - ответила Андрет. - И даже будь это так, я бы все равно плакала: почему эта обида пришла здесь и сейчас? Почему должны мы любить вас, и почему должны вы любить нас (если вы любите) и все же помещать пучину между [нами]?
- Потому что мы были так созданы, близкие родичи, - сказал Финрод. - Но мы не создавали себя, и поэтому мы, эльдар, не помещали пучину. Нет, аданет, мы не высокомерны в этом, но жалостливы. 20. Это слово [причинит] неудовольствие тебе. Все же жалость бывает двух родов: одна из родства признаваемого и близка к любви; другая из различия участей осознаваемого и близка к гордыне. Я говорю о первой.
- Не говори ни о какой [из них] мне! - сказала Андрет. - Я не желаю ни той, ни другой. Я была молода, и я смотрела на его пламя, и теперь я стара и отвергнута [или отчаялась. Очень многозначное слово, не знаю, что лучше выбрать]. Он был молод, и его пламя прыгнуло ко мне, но он отвернулся прочь, и он все еще молод. Жалеют ли свечи мотыльков?
- Или мотыльки свечи, когда ветер задувает их? - сказал Финрод. - Аданет, я скажу тебе, Айканар Рьяное Пламя любил тебя. Ради тебя теперь он не возьмет руки никакой невесты его собственного рода, но будет жить одиноко до конца, вспоминая утро в холмах Дортониона. Но слишком скоро под северным ветром его пламя будет погашено! Предвидение дано эльдар во многих вещах недалеких, хоть редко радостных, и я скажу тебе, ты будешь жить долго по меркам твоего рода, и он уйдет прежде тебя, и он не захочет возвращаться.
Тогда Андрет встала и протянула руки к огню.
- Тогда почему он отвернулся прочь? Почему оставил меня, пока я все еще имела несколько добрых лет, чтобы потратить/провести [их]?
- Увы! - сказал Финрод. - Я боюсь, правда не удовлетворит тебя. Эльдар имеют один вид/сорт, а вы другой; и каждый судит других по себе - пока не научатся, как делают немногие. Это время войны, Андрет, и в такие дни эльфы не женятся или не рожают детей; 21 но готовятся к смерти - или к бегству. Аэгнор не имеет веры (равно не имею и я) в эту осаду Ангбанда, что она продлится долго; и тогда что станет с этой землей? Если бы его сердце управляло, он захотел бы взять тебя и убежать далеко прочь на восток или юг, оставив своих родичей и твоих. Любовь и верность удерживают его при своих [родичах]. Что насчет тебя при твоих? Ты сказала сама, что нет спасения бегством внутри границ мира.
- За один год, один день пламени я отдала бы все: родичей, молодость и саму надежду: я аданет, - сказала Андрет.
- Это он знал, - сказал Финрод, - и он отступил и не схватил то, что лежало у него под рукой: он эльда. Ибо такие обмены оплачиваются мукой, что не может быть угадываема, пока она не придет, и в невежестве скорее, чем в смелости эльдар судят, что они [т.е. обмены] создаются.
Нет, аданет, если какой-либо брак может быть между нашим родом и твоим, то он будет для какой-то высокой цели Судьбы/Рока. Кратким он будет и тяжелым в конце. Да, наименее жестокая судьба, что могла бы случиться, была бы что смерть вскоре окончила бы его.
- Но конец всегда жесток - для людей, - сказала Андрет. - Я не беспокоила бы его, когда моя короткая юность была бы истрачена. Я бы не ковыляла как ведьма за его живыми [в смысле жизнерадостными, оживленными] ногами, когда я не могла бы больше бежать рядом с ним!
- Может быть, нет, - сказал Финрод. - Так ты чувствуешь теперь. Но думаешь ли ты о нем? Он не побежал бы перед тобой/впереди тебя. Он остался бы рядом с тобой поддерживать тебя. Тогда жалость ты имела бы каждый час, жалость неизбежную. Он не хотел бы, чтобы ты была так посрамлена.
Андрет аданет, жизнь и любовь эльдар живет намного в памяти; и мы (если не вы) предпочли бы иметь скорее память, что прекрасна, но незакончена, чем та, что продолжается до горестного конца. Теперь он будет всегда помнить тебя в солнце утра и тот последний вечер у воды Аэлуина, в который он видел твое лицо, отражающееся со звездой, пойманной в твои волосы - всегда, пока северный ветер не принесет ночь его пламени. Да, и после этого, сидя в Доме Мандоса в Чертогах Ожидания до конца Арды.
- И что будут помнить я? - сказала она. - И когда я пойду, в какие чертоги приду я? Во тьму, в которой даже память о рьяном пламени будет погашена? Даже память об отказе. Она, по крайней мере.
Финрод вздохнул и поднялся.
- Эльдар не имеют целительных слов для таких мыслей, аданет, - сказал он. - Но желала бы ты, чтобы эльфы и люди никогда не встречались? Неужели свет пламени, которое иначе ты никогда бы не увидела, ничего не стоит даже сейчас? Ты полагаешь себя презираемой? Отложи, по крайней мере, эту мысль, которая приходит от Тьмы, и тогда наша речь вместе не будет полностью тщетной. Прощай!
Тьма наступила в комнате. Он взял ее руку в свете очага.
- Куда ты идешь? - спросила она.
- Прочь на север, - сказал он, - к мечам и осаде, и стенам обороны - чтобы еще какое-то время в Белерианде рекам позволено было течь чистыми, листьям распускаться и птицам строить свои гнезда, прежде чем придет Ночь.
- Будет он там, яркий и высокий, и ветер в его волосах? Скажи ему. Скажи ему не быть безрассудным. Не искать опасности сверх нужды!
- Я скажу ему, - сказал Финрод. - Но я мог бы точно так же сказать тебе не плакать. Он воин, Андрет, и дух гнева. В каждом ударе, что он наносит, он видит Врага, который давным-давно сделал тебе этот вред. Но ты не для Арды. Куда бы ты не пошла, пусть ты найдешь свет. Жди нас там, моего брата - и меня.
Примечания:
17 И здесь, и на стр. 324 в рукописи имя было написано Эгнор, впоследствии измененное на Аэгнор; ср. стр. 177 (§42) и стр. 197.
18 Ср. Квента Сильмариллион §117 (Ст.264): "Ангрод и Эгнор наблюдали за Бладорионом с северных склонов Дортониона"(во время осады Ангбанда) и §129 (ст.276): "Барахир [сын Беора Старого] жил по большей части на северных границах с Ангродом и Эгнором".
19 Предложение "Но не говори мне "ты", ибо так он когда-то делал" было дополнением к рукописи; Финрод начал обращаться к Андрет на "ты" незадолго до этого. Но отсюда и до конца текста употребление очень запутанное, непоследовательное в рукописи и с непоследовательными исправлениями к машинописному тексту (равно "ты" на "вы" и "вы" на "ты"); кажется, что мой отец колебался относительно того, какие формы Финрод должен использовать, и я оставил текст в его нынешнем виде.
20 жалостливый: то есть исполненный жалости, сострадательный.
21 Ср. Законы и обычаи, стр. 213: "показалось бы любому из эльдар горестной вещью, если супружеская пара была разлучена во время вынашивания ребенка или пока длятся первые годы его детства. По этой причине эльдар зачинали детей только в дни счастья и мира, если они могли".
Прежде всего имею сказать две вещи. Первая: если вы думаете, что это всё, то черта с два это всё! Там еще авторский комментарий к тексту примерно такого же объема и легенда, мать ее, Аданели.
И вторая: разные чувства владели мной в процессе перевода, но последнее и самое стойкое - боже, какая все это мерзость!! И какой моральный урод Финрод!!
