Так вот далее на тему эпизода, постепенно к главному.
Итак, центральное событие: Саэрос прыгает, падает и разбивается. И что же наш белопушистый невинный Турин? Может быть, он проявляет хотя бы тень хотя бы какого-то потрясения? Ну, хотя бы в виде "как же так?! не может быть! как это могло случиться?! я этого не хотел! может, он все-таки жив?" и проч.? Еще чего! Его первая реакция (а также вторая и прочие): вот ведь идиот! нашел время сдохнуть! еще и меня виноватым сделал!
По мнению белопушистого Турина Саэрос не только сам виноват в своей смерти, он еще и во всех будущих неприятностях Турина виноват тоже. Вообще виноват во всем, а сам Турин ну совершенно ни при чем. Все, что его волнует - это что теперь отвечать придется.
"Несчастный дурак" - какая прекрасная эпитафия! А и правда, а и чо он ваще? Не мог, что ли, мысли прочитать? Я ж его вот прям тут и отпускать собирался. Да-да, прямо вот на этом самом месте, откуда он прыгнул и разбился. Никакое другое место для этого не годилось, только вот это.
А потом:
"Если бы король был справедлив, он признал бы меня невиновным. Но не был ли этот одним из его советников? Почему должен справедливый король выбирать сердце злобы для своего друга? Я отрекаюсь от его закона и его правосудия".
О как! "Я плюю на них, придурков, я ни в чем не виноват". А если король меня осудит - так это исключительно потому, что он несправедлив и пристрастен.
Знаете, это даже не поиск на кого бы ответственность переложить, это уже окрепшая и возмужавшая святая уверенность в собственной правоте и вине окружающих. Тут уже поиска не требуется, это уже настройки, прописанные по умолчанию. Турину при этом, напоминаю, едва исполнилось двадцать лет. Двенадцать из которых он провел среди прекрасных эльфов, окруженный заботой, любовью и обожанием. В предыдущие восемь, к слову, его тоже никто не угнетал. Но Турин уже демонстрирует полнейшую отмороженность. И в заключение он разражается еще одной замечательной надгробной речью на тему "Был ли покойный нравственным человеком?": я об этом не скорблю, если он вернется - пусть будет мудрее. Турин не только свято уверен, что ни в чем не виноват, а непременно кто-то виноват. Нет, этот сопляк еще и с поразительным апломбом школия поучает свысока.
Края, дорогие товарищи! И это, по мнению Профессора, белая пушистая несчастная жертва судьбы, оболганная обстоятельствами!
В самой первой версии этой истории, еще в Лостах, все было гораздо более прилично: Турин сидел себе за столом, никого не трогал, ничьего места не занимал, а Саэрос доставал и доставал его своими наездами. И в конце концов достал, что Турин швырнул в него кубком. Отчего Саэрос упал назад очень неудачно,
"striking his head upon the stone of the floor and dragging upon him the table and all its vessels, and he spake nor prated again, for he was dead".
"ударившись головой о камень пола и потащив на себя стол и все его сосуды, и он больше не говорил и не болтал, ибо он был мертв".
Тут да, в самом деле несчастная случайность, потому что Турин и намерения убивать не имел, и при обычном ходе вещей не убил бы. После чего Турин сбегает в ночь глухую, сокрушаясь:
"Lo! Is there a curse upon me, for all I do is ill, and now is it so turned that I must flee the house of my fosterfather an outlaw guilty of blood - nor look upon the faces of any I love again".
"Вот! Разве проклятие на мне, ибо все, что я делаю, плохо, и теперь все так обернулось, что я должен бежать из дома моего приемного отца, внезаконник, виновный в [пролитии] крови, - и не смотреть на лица кого-либо [из тех, кого я] люблю, снова".
Тут, опять-таки, да, и раскаяние, и сожаление, и персонажу можно посочувствовать, что так ему не повезло, и его не слишком винные действия внезапно возымели столь тяжкие последствия.
А теперь сравните с тем, что написано в Нарн. Небо и земля! Причем первоначальный вариант со смертью Саэроса (тогда Оргофа) из-за брошенного кубка существовал и далее во всех версиях Сильма и в Серых Анналах. И вот только в Нарн Профессор решил расширить и углубить. И мало того, что фактически сделал поведение Турина причиной всех дальнейших событий - теперь именно Турин по собственной воле и без принуждения сел на чужое место и даже не подумал освободить его для законного владельца. Так в дальнейшем Турин явил себя вовсе конченым отморозком. Потому что эта беготня за голым Саэросом по лесу и последующие речи - это уже за гранью добра и зла. И что мы получили?
Ах, скажут, Профессор так написал, потому что как в жизни, все неоднозначно. Нет, дудки. Потому что Профессор не писал "кагвжызне", он даже цели себе не ставил писать "кагвжызне". Мы достаточно хорошо знакомы с его письменным наследием, чтобы представлять себе путь его творческой мысли. И все эти повороты он добавил, зуб даю и могилами предков клянусь, чтобы сделать драму еще драматичнее, а героя-пострадальца еще более пострадавшим. Только, как обычно, не заметил, что получается как-то совсем наоборот.
Очевидно, чтобы еще более обелить и опушить Турина, эльфам прописываются соответствующие реплики и авторские ремарки, которые делают поведение эльфов необъяснимым никак. Вот Маблунг (который и без того уже представлен каким-то ограниченным святошей-морализатором, во всем видящим происки диавола. "Орочье дело", "орочье дело" - нет уж. Чтобы орки такое делали, мы чо-то во всем каноне не видели ни разу. То, что называется "орочьими делами", почему-то делает сторона Добра и Света. Такие вот они, орочьи дела) видит, как вооруженный Турин гонит голого Саэроса по лесу, потом видит прыжок Саэроса, его падение и итоговый труп - и в глубине души ему жаль... может быть, Саэроса? Нет! Турина!! Который тут стоит живой-здоровый, целый и невредимый, и вообще это не он от лютого ворога отбился, он сам этим ворогом был. Так с какого вдруг перепуга Маблунг его жалеет?! Его, а не Саэроса, который сейчас в глазах Маблунга невинная жертва нападения вот этого самого Турина? Почему Саэроса ему не жалко, а вот Турина жалко?
